— Про медуз слыхали?

— Слыхал, — сказал Вадим, — и даже видел. Откуда они здесь?

— Никто не знает, — доверительно сообщил зам. — Звонили в Москву, а там тоже в неведении. Слышали только, что они — везде.

— Кто?

— Медузы. По всему побережью Черного моря. И Средиземного. А еще — в Америке, и на Тихом, и в Атлантике, словом, — везде. Передавали: на всех курортах паника, особенно — в Майами, во Флориде…

— У нас-то тихо.

— У нас курортник другой — выдержанный, привыкший к неожиданностям. Тут хоть земля разверзнись, он свой срок на пляже отлежит и только побеспокоится, чтобы трещина его лежачок не задела. Да что говорить: вы же были на море…

— А что ученые предполагают?

— Помалкивают пока. Ведь медузы только сегодня ночью появились. Зато газетчики вовсю стараются.

— Летающие тарелки?

— И тарелки, и блюдца, и красная диверсия, конечно. Домой придете включите радио: что-нибудь передадут.

Но радио не добавило ничего нового к тому, что Вадим узнал от говорливого зама. Нашествие странных медуз на курорты мира заняло в последних известиях минуту — не больше. Ну, медузы появились, ну, ученые своего мнения еще не сказали — что тут разглагольствовать… Гораздо серьезнее прозвучало сообщение о новой партии американских «плавучих калош», затопленных в Атлантическом океане. Трюмы этих давно отслуживших свой срок кораблей были, как и осенью прошлого года, начинены контейнерами с парализующими газами. Сначала их медленно и осторожно везли по железной дороге. Потом так же медленно и осторожно солдаты, уже записавшие себя в смертники, грузили их на корабли. А затем корабли со смертоносным грузом были затоплены на почтительном расстоянии один от другого.

«Где гарантия, — читала дикторша, — что груз этот достаточно герметизирован? Где гарантия, что через какое-то время затопленные „гробы“ не выпустят газ в воду? Новая преступная акция империалистов может иметь опасные последствия…»

«Еще один массированный ядовитый плевок в море», — горько усмехнулся Вадим. И впервые подумал: нет ли связи между затопленными бомбами и медузами, распугавшими купальщиков? Впрочем, какая могла быть между ними связь? Конечно, можно пофантазировать, представить, что медузы — результат мутаций, вызванных отравившими воду газами. Но мутации — дело долгое, даже если иметь в виду «калоши» прошлогодней партии. Да и почему именно медузы, а, скажем, не морские звезды? И почему их так много? И почему они заряжены током? И еще десяток «почему», на которые нет ответа.

Ответ, должно быть, ищут сейчас, исследуют белую слизь медуз. Найдут? Вероятно. Не сразу, конечно, не озарением — поисками, может быть, долгими и трудными: океан таит много загадок. А какие это загадки? Кто знает?.. Он и загадывает-то их не последовательно, а вдруг, внезапно: бах — и морской змей длиной в тысячу метров, гроза кораблей. Еще бах — и дельфиний свист, не поддающийся расшифровке. А теперь бах — и миллиарды медуз у побережий всех континентов… Что мы знаем о больших глубинах? Да ничего мы не знаем о больших глубинах. Мы и о малых-то знаем с гулькин нос. Только то, что в наших океанариумах видно… «А океанариумы и океаны — две большие разницы, как сказал бы мой горячо любимый шеф», — подытожил Вадим и вдруг остро почувствовал свою оторванность от мира: грустно ученому узнавать об открытиях из газет или из громкоговорителя.

Он порылся в карманах и нашел клочок бумаги с редакционным телефоном. Заместитель редактора оказался на месте.