— Ответ неправильный…

От уха отделился клочок плоти, штурманскую опять огласил поросячий визг.

— Да, да, обмен условными сигналами при подходе!!! Мое ушко!!! Мое любимое ушко! Ненада-а-аа…

Я недовольно поморщился и пообещал отрезать ему не только уши, но и недогрызенные бубенцы. Сука… ненавижу таких персонажей, знает же, что с радостью расколется до самой жопы и все равно этой жопой виляет. Тьфу, блядь, гребаные люди, мать их. Я сам мудак, каких еще поискать надо, но хоть последователен в своих убеждениях.

— Расчетное время прибытия? Через сколько они прибудут?

— Сорок минут… может чуть меньше…

— Кто их должен встречать?

Ответить штурманец не успел: дедуля Питер притащил за шиворот щуплого кривоногого матросика с сильно разбитой головой. В буквальном смысле притащил, потому что китаец едва стоял на ногах,

— Прятался, — коротко пояснил дедуган. — Кинулся на меня с тесаком. Ну я его прикладом… — дед воинственно тряхнул своим Томпсоном.

— Этот старший… — тут же наябедничал Даниэль. — То есть, один из старших…

Китаец что-то зло прошипел в ответ, но после тумака от дедушки тут же заткнулся.

— Понятно… — я посмотрел на матроса и сделал вывод. — Но он бесполезен, в таком виде его показывать гостям нельзя, сразу поймут, что засада.

Дедуля пожал плечами и еще одним молодецким ударом прикладом отправил матросика в глубокий нокаут. А если точнее, скорее всего уже навсегда к предкам или куда там дохлые китайцы попадают. Н-да…

Послышались суматошный топот на трапе. В штурманскую ворвалась Миа и, округлив глаза, почему-то шепотом сообщила:

— Джонки, пять штук, одна большая и пять маленьких!!! На большой, автоматическая пушка, на маленьких пулеметы. Так сказал сержант Перейра. Уж на подходе, до них около мили, этой, морской, которая больше сухопутной…

Одновременно рация зашипела и выдала какую-то абракадабру на китайском.

— Отвечай, — я пинком поднял штурмана. — Живо, мать твою…

Тот на карачках добрался до стола и схватился за тангенту.

После того, как он ответил, я приложил француза по затылку рукояткой пистолета и грозно рыкнул на личный состав.

— Не спать! Марш на палубу…

Ну что же, теперь остается только надеяться на везение. Пять катеров, это как минимум тридцать пять человек, а может и больше, да еще пулеметы с пушкой. А со мной всего десяток инвалидов, на которых без слез смотреть невозможно. Ну да ладно, глаза боятся, а руки делают. Не первый раз и дай боженька не последний.

— Ты, — я ткнул пальцем в грудь первому помощнику, — свяжи этих уродов и присматривай за машинным…

И сам побежал на палубу.

Катера были замаскированы под рыбацкие джонки: один размером с патрульную полицейскую посудину, надо понимать, пиратский флагман, остальные поменьше, но тоже вполне внушительные. Они быстро приближались, обхватывая наше судно полукругом.

— Будут высаживаться сразу с нескольких сторон… — прошептал Перейра, свирепо шевеля усами. — Если подойдут под борт, из базук по ним работать не сможем.

— Не подойдут, — я ухмыльнулся. — Внимание, огонь отрываем без команды, на дистанции пятьдесят метров. Приготовились…

Бойцы обеих полов быстро расползлись по боевым постам.

Тем временем, большая джонка замедлила ход, а меленькие, наоборот, ускорились.

Португальский геронтофил вполголоса матерился, Мари, София и мадам Вонг выглядели абсолютно невозмутимыми.