И впервые за много лет выяснилось, что самое нищее подразделение охраны, ведомство генерал-лейтенанта Малоросликова, созданное и финансируемое Сибирью исключительно для того, чтобы стул в Объединённом комитете не остывал, было, есть и будет единственным эффективным охранным ведомством. Ни единого окна на части периметра, контролируемой Сибирью, и всеобщая ненависть к Заднице и его псам.

Комиссар, изучив материалы инспекции, пару дней подумал и на внеочередной планёрке провозгласил: вперёд! Ставим на уши и на Малоросликова. Но потихоньку, без шума.

Без шума не удалось. Пограничники что-то почуяли.

На Малоросликова, возникшим к нему вниманием не очень поначалу озаботившегося, было совершено четыре покушения подряд. Это свидетельствовало недвусмысленно, что его коренастая и корявая фигура вдруг стала фигурой real politic. Третьему покушению Задница ещё кротко удивлялся, но четвёртое его раздражило, и он принял адекватные меры. Почувствовал, так сказать, себя востребованным.

Затем с ним встретился Комиссар. Данные о различных событиях в Зоне и за её пределами, которыми он с Малоросликовым поделился, привели генерала в ужас. Зону он любил, ненавидел и не доверял ей ни на грош. Кроме того, и у него накопились данные.

Выброса и распространения аномалий за пределы, очерченные Зоной самой себе в 2006 году, следовало ожидать в ближайшие годы. Ни Комиссар, ни Задница не были согласны считать такой вариант всего лишь возможным.

Эвакуация людей на сто километров от современных границ представлялось самым малым, что необходимо было сделать. Кабы не Карьер.

Карьер довершал нарисованную ими картину, но именно он и представлял для Комиссара и Задницы проблему непреодолимую. Закрыть Зону после обнаружения Карьера стало просто невозможно. С другой стороны, появлялась причина полностью выселить из Предзонья сталкеров и обслуживающий их персонал, включая пограничников. Предполагалось, что война будет, война будет большая, но Карьер всё спишет. И начинать нужно было немедленно.

Для начала хотя бы учения провести требовалось. Решили провести небольшую предварительную рекламу среди высокопоставленных лиц государств, граничащих с Украиной и Беларусью. В сопровождении представителей Брюссельской комиссии Малоросликов и его адъютант фон Тизенгаузен совершили турне. Читали лекции «Зона: вчера и сегодня» для министров обороны и социального обеспечения. Впечатление, надо сказать, произвели. Комиссар же тем временем довольно назойливой, очень подозрительно составленной депешей в весьма свободных выражениях порекомендовал Нью-Йорку присмотреться к сибирякам-лекторам повнимательней и пофинансировать их в особом режиме. Получил ожидаемо раздражённый отказ, после чего провёл простую интригу с Сенатом Сибирской республики и получил службу Малоросликова в своё непосредственное подчинение. — Умные сибиряки, впрочем, своё хиленькое финансирование ВОХР Малоросликова не отозвали, сохранив формальное влияние на Задницу. Иметь дело с ними, впрочем, было приятно, и Комиссар приказал «не препятствовать».

А в блистающих политических высотах тем временем вершилась своя история. Совет Безопасности в тесном сотрудничестве с Генеральной Ассамблеей, после плодотворных консультаций с нью-йоркской комиссией по делам ЧЗАИ, наконец закончил предварительные дебаты по новой ресурсной политике с учётом возможностей аномалии «Мидас» и, помолясь, сел обсуждать самое смачное: национальные квоты на превращения из песка в золото. Формализовать наконец всемирную концессию…

Вот тут-то и появился Лис.

Даже Эйч-Мент рот открыл, об этом услыхав. Не поверил поначалу. И даже потом, поверив, он не сразу сообразил, выгодно ли для дела возникновение на сцене Хозяев во главе с Лисом или нет.

Вломились же Хозяева на сцену поначалу очень дипломатично.