Амараз улыбнулся, блеснув зубами.

— Ты — настоящее сокровище, моя Миникин. Не бойся. Альбинос в порядке, как и Гилвин. Я наблюдаю за ними.

Миникин издала вздох облегчения. Духи, набившиеся в комнату, повторили ее вздох. Из всех Акари только Амараз мог ясно видеть. Даже Лакарон, дух Прорицательницы, не был так могуществен. Мир для него был словно разбитое зеркало. А для Амараза — иначе. Он видел ясно, словно в книге читал.

— Это радует, спасибо, Амараз, — произнесла Миникин.

— Более того — твой защитник тоже с ними.

— Лукьен? — У Миникин голова закружилась от счастья. — Так он жив?

— Они уже возвращаются в Гримхольд. И никто из них даже не ранен.

— Так они близко?

— Очень. — С каждой минутой лицо Амараза виднелось более отчетливо, по мере того, как связь между ними росла. Это выглядело, как если бы Миникин вышла из своего тела в параллельном мире и стала одной из Акари, парящих в нездешней реальности. Амараз протянул ей руку — она почти что обрела форму и даже плоть. Миникин ощущала тепло прикосновения.

— Есть и еще новости, моя Миникин, — проговорил дух. — Сумасшедший Акила мертв.

— Мертв? Каким же образом?…— Миникин не могла поверить.

— Зарезан собственным генералом. Бронзовый Рыцарь пытался спасти его. Но будь начеку — пресловутый Трагер остался жив.

Миникин не знала, что это значит. Без Акилы есть шанс на то, что лиирийцы отступят. Вряд ли, если учитывать все известное о Трагере, но вдруг… Пожалуй, есть надежда, как она и говорила Лукьену, некое непредвиденное событие, способное изменить будущее. Но у нее в голове не укладывалось, что Трагер мог зарезать собственного короля.

— Они по-прежнему собираются прийти сюда? Ты не видишь, Амараз?

Амараз всегда отвечал на вопросы без обиняков.

— Они придут.

Настроение Миникин упало.

— Даже без короля…

— Они придут, Миникин, — мягко повторил Амараз. — Мне не нужно заглядывать в будущее, чтобы подтвердить тебе это. Трагер ранен, но в сознании. Когда он оправится, они явятся в Гримхольд.

«Конечно, оправится», — горько подумала маленькая женщина. Получается, из этой ловушки нет выхода.

— Значит, нам нужно готовиться. Барон Гласс уже занят вопросом обороны, а Лукьен подойдет к нему на помощь.

Теплая рука Амараза обхватила ее собственную.

— Вы молодцы, я знаю. Но я должен предупредить тебя, моя Миникин, я не допущу, чтобы эта священная земля была осквернена. Захватчики не должны переступить ворота.

— Конечно, Амараз. Мы приложим все усилия.

— Ты не понимаешь, — Амараз словно бы вздохнул. — Я не могу позволить, чтобы Гримхольда коснулась рука чужеземцев, — он оглядел комнату, заполненную сотнями Акари. Лица духов были серьезны, как никогда. — Мы уже говорили, Миникин, и пришли к соглашению. Гримхольд не может пасть.

— Амараз, я не понимаю. Пожалуйста, объясни.

Амараз, держа Миникин за руку, поднял другую к потолку.

— Ты можешь сражаться вне этих стен, но внутри хозяева — мы, — в его ладони затанцевало пламя. — Сейчас мы только духи, Миникин. У нас нет тел, и нас нельзя уничтожить.

— Так в чем же дело? — она начала догадываться, что имеет в виду Амараз, но вдруг она ошибается? — О чем ты говоришь?

— Гляди!

Огонь на ладони Амараза рос, пока не уничтожил его руку, затем вспыхнул во всех направлениях сразу. Миникин почувствовала его жар, но боли не было.