«Фаину» я не снимала из осторожности.

Только один раз в толпе гостей мелькнул яркий шелк ее наряда и скрылся за мужскими спинами.

Ничего полезного, если не учитывать алиби. Но у меня еще оставалась пленка с записью в гараже. В профилактории я просмотрела ее на скорую руку, тайком и не увеличивая громкости. На вилле за мной тенью ходит Паша с кобурой, он прочно оккупировал гостиную и, когда все в доме, с дивана почти не встает. Только за орешками и пивом.

В хозяйской спальне также стоял видеомагнитофон, но в нем не было адаптера для маленьких кассет. И мне остается ждать, когда освободится гостиная и весь дом.

Во вторник утром в гостиной раздался телефонный звонок. Зоя Федоровна подняла трубку, я собиралась вести детей на пляж, но, увидев, как изменилось ее лицо, задержалась у двери.

Мама разговаривала с сыном. Но то, что говорил Геннадий, было столь жутким, что Зоя Федоровна побледнела и стала слепо шарить по тумбочке в поисках лекарства.

«Началось», — подумала я и вывела детей на улицу.

— Павел, — охранник в неизменном пиджаке грел под мышкой кобуру и загорал лицом. — Пожалуйста, переоденьтесь и проводите мальчиков к морю. Я подойду позже.

Дядя Паша перекатил жвачку с одной щеки под другую, кивнул и степенно пошел к гардеробу.

Я боялась заходить в дом. Сидела на террасе и ждала известий.

Первым прибыл Паша в шортах и золотой цепи, размером с собачью. Вести подоспели позже, когда дети вышли за калитку, а Зоя Федоровна наглоталась валидола.

— Дима погиб, — синими губами прошептала она.

— Как? — Я спросила более спокойно, чем того требовало известие, но госпоже Бурмистровой было не до тонкостей.

— Его убили.

— Кто?! — Это прозвучало более сообразно обстоятельствам.

— Леонид, — прошептала Зоя Федоровна.

Негодяй не ушел от ответа!

Зоя Федоровна села рядом со мной и, медленно приходя в себя от шока, автоматически достала из шкафчика вино.

— Будете? — спросила она.

— Нет, спасибо. Что там произошло?

— Тогда и я не буду.

Она убрала бутыль обратно. Она не хотела разговаривать, неудержимый поток речи пойдет позже, когда она немного оправится.

И я ее не торопила. Я знала больше.

— Флора в больнице, — наконец произнесла Зоя Федоровна.

— Флора?! Инфаркт, инсульт?!

— Нет. Леонид разыграл похищение и, когда Флора повезла выкуп, попытался ее убить.

Новость. Флора — жертва. Но как, зачем?!

— Леонид тоже убит, — медленно проговорила мама Геннадия.

— Кем?! — Я уже жалела, что отказалась от вина.

— Он требовал от Флоры подписать доверенность на управление фирмой, изуродовал ее, она едва жива… Но она взяла на встречу с похитителями пистолет, как-то вывернулась и… Леонид мертв. А Флора в интенсивной терапии. Маша, — Зоя Федоровна посмотрела на меня сквозь слезы, — что происходит?! Он ее пытал!!

После этого слова и слезы полились из нее рекой. Зоя Федоровна причитала, тонула и барахталась в тех же вопросах без ответов. Беда свалилась в ее семью, как раскаленный кирпич в муравейник, сжигая и разрушая. Один мужчина убил другого, мать ее племянников отомстила.., и едва спаслась.

Я уговорила Зою Федоровну принять успокоительное и лечь в постель. Она безропотно выпила таблетки, укрылась с головой пледом и замерла, парализованная горем.

Дядя Паша получил приказ развлекать детей, и, насколько я их знаю, раньше чем через час с пляжа близнецов не утащить.

А свободу надо использовать с толком.