— Ты наглый малый.

— Наглость — второе счастье. Только так и можно себе хорошее будущее обеспечить. А у секты есть перспективы, причем очень большие. Вот я и хочу запрыгнуть в телегу пока не поздно.

— Складно говоришь. Только думаешь я тебе поверю?

— Я вас плохо знаю, чтобы что-то утверждать.

— Но тем не менее направил видео со связанным Алексеем Ивановичем именно мне.

— Про вас догадался, это верно. Сложил все пазлы в единую картину и понял, что только вы и можете управлять этой структурой. Не Дантес, не Браун, а именно вы.

— И поэтому последнего вы убили?

— Нет. Убил я его по совсем другим причинам.

— И по каким же?

— Браун оказался не дураком, быстро смекнул что к чему. Мне довелось с ним играть в карты.

На этом моменте я выждал. Он должен был об этом сказать своей госпоже.

— И что же дальше? — косвенно подтвердила София этот факт, что только усилило правдивости моему рассказу.

— И за такой игрой он поделился со мной кое какими размышлениями по поводу секты. Однако же сразу понял, что я буду представлять сильного конкурента. Признаться, я погорячился, заявив ему, что мог бы с легкостью встать на высокое место. С моей стороны это было не больше, чем хвастовство — молодые люди имеют такой грех. А вот Браун принял это за чистую монету. И пытался устранить меня несмотря на то, что в тот момент я еще даже не помышлял о секте.

— А теперь вдруг захотел к нам? — с насмешкой спросила София.

— Да, — ответил я. — Увидел, как вы дерзко и широко делаете дела, особенно с подменой Императора. И понял — с такой организацией лучше дружить, чем конфликтовать. Взамен я готов отдать вам самое ценное — настоящего Императора. Думаю, сделка весьма выгодная как для меня, так и для вас. Что скажете?

София молчала, и я уже было подумал, что она отключилась. Но она начала говорить, медленно, почти лениво:

— Недооценивали мы тебя, Пушкин. Никто из нас. Даже Распутин считал тебя не более чем простым пацаном, которому волею судьбы посчастливилось получить такой Дар. Но мы все заблуждались. Скажу тебе откровенно — такого солдата мы бы хотели получить в свои ряды. И насчет должности что-нибудь придумали бы, не простым же адептом, в самом деле, тебя ставить! Только вот я должна убедиться, что твои слова искренни.

— Как? — начиная подозревать нехорошее, спросил я.

— У тебя есть полчаса. За это время ты отрежешь Императору палец — указательный, на правой руке. И принесешь его в назначенное место. Так я буду знать, что ты не блефуешь и не сговорился с Алексеем Ивановичем, а действительно готов показать свою приверженность секте. У тебя есть ровно полчаса, чтобы это сделать. Место куда ты принесешь палец — храм. Тот самый, где ты убил Распутина. Там будет мо человек. Ему ты и передашь палец. Только не надо играть со мной в игры. Иначе будет хуже. Поверь мне, палец брата я точно узнаю. До встречи!

— Но… — договорить я не успел, София положила трубку.

— Ну, как? — осторожно спросил Император, поглядывая на меня с любопытством.

— Скажу одно, — нервно хихикнул я. — Характер у вашей сестры гремучая смесь!

* * *

Я в деталях рассказал наш диалог. Призрак пучил глаза, а вот Императора, казалось, такое ничуть не удивило. Когда я закончил, он кивнул:

— Да, это в ее стиле.

Причуды и нравы императорской семьи я не знал, поэтому благоразумно промолчал.

— Что будем делать? — озвучил мой вопрос Призрак.