Я открыл рот от удивления, не зная, что ответить на такое. Хотя в общих чертах она была права, ситуация была именно такой.

— Есть какой-то способ от этого избавиться? — спросил я, поглядывая на свою-чужую руку.

Смит нахмурилась и это ее выражение лица мне не понравилось.

— Ну? — не выдержал уже отец.

— Только один, и тот временный, — наконец ответила она.

— Какой?

— Наложить печать.

Отец вытянулся в лице, и я понял, что ему такой план не понравился.

— Что еще за печать? Перейти в другой род что ли? — не понял я, имея ввиду печатников — тех, кто присягает другому роду в верности.

— Нет, — покачала головой Смит. — Кое-что другое.

— Вы что, сына хотите моего в могилу свести? — произнес отец.

— Папа, успокойся, — осадил его я. — Лучше езжай домой.

— Но…

— Мы справимся. А тебе еще нужно заявление сделать по слухам, помнишь? Езжай, мне правда так будет легче. Я уже взрослый, умею принимать решения.

Отец долго смотрел на меня, не выдержал битву взглядов, обреченно выдохнул:

— Хорошо.

Попрощавшись с отцом и дождавшись, когда он уйдет, я обратился к Смит:

— Что за печать?

— Есть одна процедура, очень старая, разработанная ученными еще в прошлом веке. Общая ее суть заключается в пленении некоторых силовых потоков, что позволит, как я думаю, на время отрезать пути Архитектору к твоему телу. Но я хочу подчеркнуть — именно на время.

— А как от него можно избавиться полностью?

Смит молчала, не зная, что ответить на это.

— Хорошо, давайте поставим эту печать. Выиграем хотя бы время, чтобы решить главную задачу.

— Это очень опасно, Александр, — предупредила Смит.

— А разве у меня есть выбор?

— Хорошо, — нехотя согласилась Смит. — Нужно подготовиться.

Глава Школы принялась ходить по кабинету, нервничая и явно не зная с чего начать.

— Вам нужна помощь? — предложил я.

Смит рассеяно глянула на меня, покачала головой.

— Нет. Я сама.

Потом подошла к столу, достала из ящика бутылку початого бренди и отхлебнула пару хороших глотков. Глянула на меня с упреком, сказала:

— Поведешься с тобой, Пушкин, начнешь к бутылке прикладываться как варвар, — и немного подумав, предложила: — Будешь?

— Буду.

Я тоже хлебнул превосходнейшего напитка.

— А теперь начнем, — сказал Смит.

Процедура запечатывания линий силы была очень мудрёной. Я следил за манипуляциями Смит и лишь строил догадки, что она сейчас делает. Использует свой Дар — это точно. Ощущался плотный поток горячих волн, исходивших от нее.

Смит закрыла глаза, принялась выписывать в воздухе какие-то знаки, погружаясь в транс. Я невольно залюбовался ее работой. Каждый движение отточено, каждый взмах идеален.

Построение необходимых линий закончилось появлением голубоватого свечения на кончиках пальцев Смит.

— Отлично, — прошептала она, не открывая глаза.

И вновь продолжила выстраивать конструкты, способные запереть Архитектора в клетку.

«Думаешь, это возможно? — внезапно ожил он в моей голове. — Для меня не существует никаких преград. Я вырвусь из любого плена!»

Я попытался отвлечься, чтобы не слышать его, но тот напирал.