Изменить размер шрифта - +

 

В том же подъезде оборудовала себе офис полная женщина-нотариус, работала много и зарабатывала, кажется, неплохо. И сестра у нее была частный нотариус, и дочь нотариус. У Ирины не было сестер, зато ее бабушку на полном серьезе считали ведьмой.

На коврике перед дверью лежали две стодолларовые купюры, вестники удачи. Ирина придирчиво оглядела каждую, понюхала — деньги были правильные, да к тому же новые. Если бы толковый парфюмер догадался выпустить духи с запахом денег, Ирина сделалась бы первой его поклонницей. Вот если б таких сотенных — да целый чемодан, как в кино!

Посреди кухни восседала за ноутбуком Вика, секретарь и уборщица, бухгалтер и начальник отдела кадров в одном лице. Щуплая и всегда немного удивленная, Вика походила на ящерицу-монахиню (монашеский облик придавала ей черная хламида и черный рабочий платочек до самых бровей). Разложив по столу черные широкие рукава, Вика стучала по клавишам, но не зависала «В контакте», как можно было подумать, а как раз работала. Открыв «Великий сайт Ведьмы Ирины», она строчила послание на форум — исповедь спасенной клиентки.

Щелчок мыши — сообщение ушло на сайт; Вика приняла у Ирины деньги, записала двести баксов в крошечный приходо-расходный блокнот, потом раскрыла органайзер:

— Будет еще одна через полчаса. Хороший день сегодня.

Ирина кивнула и вытащила пачку сигарет. Вика оставила пост перед компьютером и удалилась в комнату; отработанными движениями, как боец, привычно разбирающий и собирающий винтовку, переменила свечу в подсвечнике, вытряхнула скатерть, протерла тряпкой череп на столе, поменяла на блюдцах кофейного цвета пирамидки.

— Благовония ты купила паленые! — крикнула из кухни Ирина. — В горле дерет.

— Курить надо меньше, — отозвалась Вика сварливо, но беззлобно.

Ирина хмыкнула и затянулась.

О ведьминской сущности своей бабушки она впервые узнала из расстроенных монологов мамы на кухне: «Ведьма, а не свекровь! На меня порчу наводит, чтобы я на работу устроиться не могла, чтобы от тебя, козла, финансово зависела!» Отец молчал — он вообще был неразговорчив, много пил и к сорока годам получил инвалидность. Повзрослев, Ира перестала мечтать об избушке на курьих ножках, где обитает ее могучая бабушка: слово «ведьма» в мамином исполнении означало то же, что и «сука», «холера» и другие специальные слова, которые Ира с удовольствием повторяла в школе.

С первого же класса ее стали звать ведьмой — может, за острый небрезгливый язычок. А может, потому, что она обо всем всегда знала больше всех.

Нет, на уроках это никак не проявлялось. Она понятия не имела, что такое третий закон Ньютона и как устроена химическая промышленность. Зато она знала, кто с кем встречается и как далеко зашли отношения, что надо сказать самой строгой училке, чтобы та растаяла и поставила «три», кто в чем виноват и кто чего боится; к одиннадцатому классу ее сторонились уже без смеха, и не раз и не два за спиной перешептывались: «Ведьма!»

Выпустив в форточку сизую струйку дыма, Ирина ухмыльнулась. Бабушка, которую она видела редко и помнила смутно, не походила на Бабу-ягу, наоборот — была кругленькая, мягкая, опрятная и не злая. Правда, похороны у нее были жутковатые: Ира запомнила множество хмурых людей, занавешенные окна и зеркала, дождь и чью-то истерику; она запомнила круглые глаза бабушкиной соседки, когда та пересказывала шепотом ужасные подробности: «Крышу пришлось разбирать… Потому что ведьма она, ведьма».

Позже, пройдя через медицинское училище, бухгалтерские курсы, замужество, испытательный срок в турбюро, курсы фэн-шуй, еще одно замужество и финансовый крах, Ира четко уяснила себе: ведьма — это даже не призвание. Это профессия, и профессия востребованная; все хотят замуж за миллионера или, на худой конец, за хамоватого владельца «БМВ», все хотят любви и денег, чужих мужей, денег, здоровья и счастья, денег, принца на белом коне, денег…

Прозвенел дверной звонок, и ведьма с сожалением затушила сигарету.

Быстрый переход