И успела увидеть в проеме закрывающейся двери знакомую фигурку.

В центре города всегда праздник. Катя шагала в толпе, среди огней реклам, среди фонарей и фар, среди цветочных киосков, среди витрин и туристов, по городу, где даже в полночь не видно звезд от вездесущего света. Катя любила свет. И сейчас, на свету, ей было хорошо и спокойно.

Она, как змея, сбросила одну за другой несколько шкур. Как кошка, прожила несколько жизней; и вина, и любовь — все закончилось в один день, и наступила свобода. Покой. Сила. Свобода.

На ходу она набрала телефон редактора Милы — и попала удачно.

— Катюха! — весело закричала Мила. — Приняли твой старый очерк, про заикание у детей, и хорошо заплатят, правда, уже в следующем месяце!

— Только не позже, — твердо сказала Катя. — И подкинь мне еще заказов, пожалуйста, любых заказов: я с мужем развожусь окончательно. Мила поразилась:

— Да ну? Слушай, уважуха, респект, давно пора. Подъедешь завтра в редакцию?

— Ага, спасибо!

Она дождалась зеленого света. Пересекла магистраль. Замедлила шаги, набрала номер Макса; он, против обыкновения, отозвался сразу:

— Кать, ты где?!

— Извини, позвонили по срочному делу, — сказала она, очень довольная своим спокойствием. — Пришлось уйти. Я хочу сказать, нам надо получить официально свидетельство о разводе, чтобы не было ни проблем, ни вопросов.

Тишина в трубке была красноречивее любого вопля.

— Извини, это все, — сказала Катя. — Я там за себя расплатилась… спокойной ночи.

Она прервала связь, и тут же пришел звонок от ведьмы. Катя, поморщившись, снова нажала отбой.

Девчонка могла взять машину. Могла пойти куда угодно; вокруг топтали мостовую тысячи покрышек, и тысячи ног топтали тротуар.

Демон был тут же, за плечом. Молчаливый.

Ирина снова набрала ее номер. Ответа не было. И не будет.

— Скотина! — закричала она в голос. — Ну что ей надо было, что?!

От нее шарахались, как от кликуши. Вокруг упирались в небо высотные здания: уж на какую-нибудь крышу самоубийца отыщет ход…

— Что теперь делать?!

Демон молчал. Ирина снова и снова повторяла звонок; никто не брал трубку.

Слушая, как дергается в кармане телефон, Катя остановилась перед витриной. Сувениры и сладости; Катя прошлась по залу, выбрала шоколадный торт, ароматическую свечу с запахом меда и напоследок — огромную розу.

— Вы в гости? — спросила приветливая кассирша.

Катя улыбнулась ей:

— Нет, это я себе.

— Вот правильно! — Кассирша даже выпрямила спину. — На здоровье!

Ей с улыбками упаковали торт и свечу. Катя вышла из магазина, прижимая к груди ароматное и нежное, осторожно сжимая стебель с подрезанными шипами. На часах была половина одиннадцатого; Катя решила, что лучше проехаться несколько остановок на метро, чем…

Рядом хлопнула дверца машины. Здоровенный детина ломанулся ко входу в магазин, как ядро из пушки, и Катя оказалась на пути этого ядра. Круглое твердое плечо отшвырнуло ее в сторону, сверток выпал из рук, пластик лопнул.

— Чего растопырилась на дороге, сучка? — на ходу бросил детина и скрылся за дверью.

Катя осталась стоять. Механически подняла сверток…

И уронила снова.

Сверху уронила розу.

Судьба догнала ее в этот момент — догнала и накрыла непроглядной чернотой.

— Вы не видели здесь девушку в красной курточке? Вы не видели здесь… Сам такой. Погоди… Дама, дама! Вы не видели здесь девушку в красной… Черт!

Ирина остановилась посреди улицы.