Губы расползлись в улыбке еще шире, он явно дразнил меня, а у меня никогда не получалось с честью вынести это испытание.

— Лошади, — пояснил он, тщательно проговаривая каждую букву, как будто перед ним умственно отсталая и для него не секрет все, что крутится в моей голове. Вчера вечером тебя не было в клубе, вот я и решила зайти узнать, как ты относишься к прогулке верхом.

Я выпустила его запястье. Рука безвольно упала, улыбка при этом осталась на месте.

— Я не спала прошлой ночью, — только и сумела ответить я. — Который час?

— Четыре. Самое время подниматься. В это время жизнь здесь только начинается, а вечеринки длятся до утра.

Не дожидаясь приглашения, он прошел внутрь, на этот раз я не стала ему препятствовать. Конечно, глупо с моей стороны. А вот Пантере страсть как хотелось воспользоваться случаем и провести рукой по его ягодицам; пришлось сопротивляться. Только через мой труп. Обычно расплата не носила столь ярко выраженного сексуального характера. Обычно она просто отказывалась превращаться обратно в человека, когда приходило время. Лучше уж упрямство, чем плотоядные фантазии ее вожделения.

Пантера еще крепче вцепилась в меня, пытаясь разорвать. От сильной боли я ловила ртом воздух.

— Поставь чайник, — бросила я.

Развернувшись на одной ноге, прошагала в свою комнату и хлопнула дверью. Сильно. Возможно, немного перестаралась, но, по крайней мере, пусть знает, что я о нем думаю. Он появился совсем некстати. Но зато знал Анну, которая спала с упырем — точнее, пожирателем печени, — когда от него не разило тухлятиной. И еще затевал что-то с Антуаном — страшно любопытно. Хотелось узнать, что известно Рику, а для этого придется провести с ним время, познакомиться поближе, понять, что у него на уме. Конечно, если там вообще что-то есть. Нужно пойти проверить дом, куда выродок вломился ночью. Но сначала — поесть. Хорошенько заправиться. Не знаю почему, но я просто умирала от голода.

Причесалась, заплела волосы наполовину в косу, перевязала узкой ленточкой, обнаруженной в комоде. Натянула джинсы и майку на тонких бретельках. Посмотрела на себя в зеркало, ожидая увидеть темные круги под глазами, ввалившиеся щеки и бледную кожу. Но оказалось, что выгляжу я вполне ничего, только осунулась немного по сравнению со вчерашним днем. Овсянка и кусок мяса на завтрак помогли заглушить чувство голода утром, но сейчас в желудке снова урчало. Я и шагу не сделаю, пока как следует не заправлюсь белками.

Босиком прошлепала обратно на кухню и достала из холодильника мясо. Осталось четыре куска. Нужно сходить в магазин. Благодаря манерам, накрепко привитым мне в приюте, даже риск умереть голодной смертью не позволил мне сразу же наброситься на еду.

— Стейк будешь?

— Не откажусь, если есть. С кровью. Чтобы сочилась.

Глубоко внутри меня Пантера одобрительно заурчала. А мои щеки залил едва заметный румянец. Хорошо бы, она наконец заснула и придумала другой способ помучить меня.

Рик развалился в любимом кресле Громилы, широко раскинул ноги, сразу оккупировав большое пространство. Прекрасно понимая, что кроется за этой позой и томным взглядом, я достала из холодильника второй стейк, бутылки с колой и упаковку молодого шпината, оставленную там Троллем.

— Кстати, я раздобыл информацию, которую ты просила, о собственниках земли в районе озера Катауэтч и Национального исторического парка Жана Лафитта.

Я кивнула и, как только смогла говорить спокойно, как бы невзначай поинтересовалась:

— Ты слышал об убийстве недалеко от Уэствего?

— Нет. А что? — (Я лишь помотала головой, а он не стал настаивать на ответе.) — Ну так что? Едем кататься?

— Решу после обеда, — сказала я и включила рашпер.

Любопытно, как можно ненавязчиво выпытать у парня, спит ли он с женой мэра, особенно когда нельзя объяснить, на чем основаны эти подозрения? Поэтому после куска мяса с приготовленной в микроволновке картошкой, салатом из шпината, приправленного беконом, и неспешной беседы я наконец-то дала ответ:

— Несмотря на то что идея покататься верхом кажется мне весьма симпатичной, мне нужно спешить в Уэствего.