|
Затем Мышка чуть не вскрикнула. «Хрустальный вензель» начал таять. Артефакт таял очень быстро, как лед на сковородке. От него пошел парок. Вот только капли не выступили и ручейки не потекли. Стеклянистое вещество арта не было льдом и не превращалось в воду, а исчезало бесследно. — Эх, сколько бабла потеряли, — глухо вздохнул позади всех Будка. — Корсар всегда платит долги. Старший обвел своих людей суровым взглядом. — Да я разве что, — пробурчал Будка. — Я ж ничего… Денег только жалко, а так ничего. Последний кусочек хрусталя на лбу Каймана дотаял и обратился в дымок. Кайман шевельнулся. Сел. Открыл глаза. Хотел что-то сказать и закашлялся. Корсар сунул ему флягу с водой. Шаман встретился взглядом с Мышкой. — Хорошая штука вензель, но одноразовая, — сообщил он как ни в чем не бывало. — Ну что, душа вернулась в тело, теперь можно и к доктору. Пусть зафиксирует, что пациент здоров. — Ёшкин кот! — с чувством сказала Мышка. Подумала и добавила пару словечек покрепче. 13. Сталкер Кайман, база сталкеров в Лиманске — И что ты им про себя сказала? Это было чуть ли не первое, о чем спросил Кайман Мышку, как только выдался случай перемолвиться наедине. Случай им такой выпал далеко не сразу. Сначала вместе с лиман-скими сталкерами они покинули западную свалку. Кайман был очень слаб, передвигаться мог только с чьей-то помощью. Впрочем, далеко идти не пришлось — за негустым лесочком у лиманских оказались спрятаны целых две машины: кустарного вида «багги» и облезлый древний УАЗик. Каймана с Мышкой определили во вторую машину. До Лиманска добрались без помех. Трясло, правда, в УАЗике немилосердно, но на «багги» было бы еще хуже. По-любому приятнее было ехать, чем топать на своих двоих, особенно в том состоянии, к котором пребывал Кайман. Он даже по сторонам тогда не смотрел. Хотя, по уму, следовало глянуть, каким путем лиманские к себе на машинах добираются. Пешие-то подходы к городу Кайман знал. Но в тот момент он был поглощен одним-единственным занятием — ощущал себя живым. К чуду привыкаешь не сразу. На базе Корсар сдал воскрешенного в цепкие лапы местного доктора. Доктор мучил Каймана анализами, пока не обнаружил, что тот, во-первых, совершенно здоров, во-вторых, слаб поистине как новорожденный, а в-третьих, давно спит. Изгнанный из госпиталя Кайман, не просыпаясь, пожрал в столовке и продолжил спать уже на койке в казарме, куда их с Мышкой временно определили на постой. С тех пор прошло три дня. Кайман честно восстанавливал ресурсы организма — попеременно ел и спал. Ну, и еше валялся. Сегодня с утра казарма опустела: Корсар куда-то повел большой отряд — то ли на очередную вылазку из города, то ли на какие-то местные разборки. Мышка с Кайманом остались в помещении одни. — Так что ты им сказала? — невнятно переспросил сталкер. Невнятность объяснялась тем, что рот у него был набит едой. — Сказала, что я брат Везунчика, — невозмутимо ответила Мышка. |
