Александр Афанасьев. Одесса на кону
Но я не служу никому. Даже себе, даже тебе, Даже тому, чья власть. И если он еще жив, То я не служу и ему. Я украл ровно столько огня, Чтобы больше его не красть…
Ночь на 27 августа 2016 года
Так сказала Сара Коннор в ставшем уже легендарном «Терминаторе». Точнее – «Терминаторе-2». Если бы все происходило так, как описано в этом фильме, мы бы уже были мертвы. Сгорели бы в атомном огне нового Апокалипсиса. Но пока что мы живы. Пока. Я бы немного перефразировал Сару Коннор – наше будущее предопределено нашим прошлым. Мы все в ответе за то, что мы творим… – Обидно… – Что? – Обидно, говорю… Я прислушался. Они были совсем рядом… – Здесь никого немае! – Вони десь тут! Шукайте по всей нейтралке! – Что – обидно? Игорь, украинский полицейский офицер, с которым мы вместе попали в мясорубку и сейчас вместе пытались попасть в Приднестровье, плюнул перед собой. – Развели как… лоха. Ведь видел, что ничего доброго не будет… видел. А все равно – поверил… – Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть, – шепотом ответил я. Вместо ответа Игорь вдруг встал в полный рост, поднял над головой автомат и пошел к дороге. – Куда?! – почти крикнул беззвучно я, но Игорь меня уже не слышал. Он сделал свой выбор – мертвый лев лучше живого пса. Каждый делает свой выбор сам…
Стокгольм, Швеция 10 марта 2016 года
Зима на года, И ангелы к югу летят. Нам завтра в полет. Тебе на восход, А мне, по всему, — на закат… Стокгольм, Швеция. Знакомые кривые улицы и знакомая брусчатка. Знакомые паромы в порту и знакомые холмы. Знакомая буржуазная размеренность бытия… Я допил чашку кофе (пятую за день) и посмотрел на часы. Шестнадцать ноль-ноль… Время ехать домой. Я открываю лавочку в девять ноль-ноль по местному и закрываю в шестнадцать ноль-ноль. Почему так? Потому что так работает здание, в котором я снимаю офисное помещение. А здание так работает, потому что так работают профсоюзы. Сложил ноутбук, сунул в сумку на плече. Отключил кондиционер. Ничего не забыл? Если нет, то можно идти. Перед тем как уходить, я вывел маркером на белой доске справа от двери большую букву «О». Или цифру «0». Это – количество клиентов у меня. Цифра – не меняется уже довольно долго, даже слишком долго. Внизу – универсал «Вольво», семилетний, типично бюргерский – приветливо мигает фарами, снимаясь с сигнализации. Это мой curriculum vitae. В дословном переводе – сумма жизни. В плюсе – семилетний «Вольво», этот офис и квартира, довольно приличная, за которую я не плачу ни кроны. Плюс – наладившаяся личная жизнь. В минусе – все более невыносимая легкость бытия в Швеции, стране, которая для многих стала чем-то вроде града на холме… Я – российский разведчик. Разведчик с неопределенным статусом. Если раньше во всех странах мира работали советские, а потом и российские нелегалы под прикрытием, то сейчас эта программа в основном свернута. Стоит ли рисковать судьбами десятков людей, если один подонок типа Потеева способен разом все перечеркнуть. И что такого может узнать нелегал, чего либо нет в Интернете, либо нельзя узнать путем спутникового шпионажа? Да практически ничего. В поисках новых методов и форм работы за рубежом в Скандинавию заслали меня. |
