Союз писателей обратился в горком. Дело дошло до Щербакова (подробнее см. книгу А.Н. Пономарева «Александр Щербаков. Страницы биографии»). Хозяин города объяснил партийным работникам, что с лауреатом Сталинской премии следует вести себя поуважительнее. Премию своего имени каждому из них дал сам вождь.

На бюро горкома хозяин города обрушился на недалекого секретаря райкома:

— Товарищ Сталин с трибуны Мавзолея на Красной площади, в трудный момент, когда враг стоял в тридцати километрах от Москвы, говорил о наших славных предках — Дмитрий Донской, Александр Невский, Суворов… Бородин раньше — чутьем — об этом написал прекрасную книжку. В то время, когда ЦК отметил эту книжку второй премией, а потом был разговор, что можно было бы дать первую премию, секретарь Краснопресненского райкома говорит: «Да брось Дмитрием Донским заниматься, написал бы ты лучше о Красной Пресне». Вероятно, в Союзе писателей много чего было сказано по адресу райкома…

Сергей Бородин получил партийный билет, Сергей Ухолов лишился кресла секретаря райкома партии.

РОЛЬ ГЕНЕРАЛА ВЛАСОВА

Мимо бывшего генерал-лейтенанта Красной армии Андрея Андреевича Власова нам не пройти. Хотя бы кратко, но надо о нем сказать. В ноябре сорок первого генерал принял под командование 20-ю армию, сыгравшую важную роль в обороне Москвы.

Сейчас о Власове написано и сказано уже очень много. Одни считают его давним и принципиальным противником советской власти, который только и искал пути повернуть оружие против коммунистов. Другие уверяют, что роль Власова в обороне Москвы была не велика: в те недели он болел и участия в боях не принимал.

Он был без сомнения умелым, смелым и честолюбивым генералом. Своей карьерой был обязан природным способностям и личному расположению Сталина. Войну встретил командиром хорошо укомплектованного 4-го механизированного корпуса. В первые месяцы войны приобрел славу хорошего генерала, умеющего строить оборону и наносить удары по противнику. Когда казалось, что все рушится, он вселял в окружающих уверенность. Его поставили во главе 37-й армии. Киев не удержали, но Андрей Власов был виноват в этом меньше других. Его армия сражалась до последнего, умело оборонялась и даже наносила контрудары.

Штаб 37-й армии попал в окружение. Если бы генерал Власов действительно был принципиальным противником советской власти и давно думал о переходе на сторону Гитлера, он еще летом сорок первого вполне мог остаться у немцев. Но Власов вышел из окружения. Сталин принял генерала Власова и был с ним крайне доброжелателен.

Вождь доверил Власову 20-ю армию, которая входила в состав Западного фронта и обороняла столицу. Членом военного совета 20-й армии стал дивизионный комиссар Петр Николаевич Куликов. Начальником штаба в армию Власова назначили генерал-майора Леонида Михайловича Сандалова, которого ждала большая военная карьера.

10 ноября 1941 года Власова принял Сталин. Генерал рассказывал потом — и не раз, как попросил у вождя танки.

— У меня нет танков, — ответил Сталин и вдруг улыбнулся. — Товарищ Маленков, сколько танков можем мы дать товарищу Власову?

— Пятнадцать, — ответил Маленков.

— Значит, получите пятнадцать танков, товарищ Власов. Больше у меня нет.

В полном восторге Андрей Андреевич рассказывал любовнице о посещении Кремля. Как ни странно, крупный военачальник писал с грубыми ошибками: «Меня вызывал к себе самый большой и главный хозяин. Представь себе он беседовал со мной целых полтора часа. Сама представляет какое мне выпало счастье. Ты не повериш такой большой человек и интересуется нашими маленькими семейными делами.