— Даже жесты у тебя, как у Сони, — сказал Оноре. — Сходство потрясающее.

Он приблизился к Изабель, и она невольно отступила. Ей сразу же вспомнился день свадьбы Джулианы и тот долгий, интимный разговор в библиотеке. Она уже тогда подумала, сколь детальны воспоминания Оноре о ее матери, но ни разу не задавалась вопросом: почему?

— А мамины платья? — заговорила Изабель, пряча дрожащие руки за спину и молясь, чтобы не началась новая схватка. — Они и правда здесь?

— Да. Все в целости и сохранности, — ответил Оноре. — После того как ты родишь, можешь доставить себе радость и перешить их по своему вкусу. Я уверен, что «Вог» опять с удовольствием пригласит тебя продемонстрировать новые модели. — Он улыбнулся. — И наверное, пригласит вместе с новым супругом.

«Господи, только не дай мне упасть в обморок!» Изабель присела у окна, почувствовав, что снова начинается схватка.

— Я никогда не думала, что мой отец был настолько сентиментален.

— Это не Бертран, — отозвался Оноре. — Это я сберег их, чтобы однажды полюбоваться прелестной дочерью Сони в ее нарядах.

Изабель так и впилась ногтями в подлокотники кресла. Боль нарастала.

— Это не смешно, Оноре.

— А я и не шучу. — Встав перед принцессой на колени, он положил свою руку ей на живот. Изабель с трудом подавила тошноту. — Соня уничтожила моего ребенка, но теперь вы с Эриком мне его возвращаете.

Принцесса попыталась встать, но сильная боль принудила ее остаться на месте.

— Ребенок мой, — сказала она твердо. — Мой и… — Она остановилась, испугавшись, что чуть было все не испортила.

Оноре встал с колен и медленно, упрямо, осторожно, как будто дрессировщик, подходящий к строптивому пони, надвинулся на нее.

— Ты многого не знаешь, Изабель, например, о том, что в последний год мы с Соней были любовниками и что она избавилась от моего ребенка, как от ненужной тряпки, которую вышвыривают на помойку. А для меня семья — все, — сказал он, и эти сентиментальные слова в его устах прозвучали как шутовская насмешка над человеческими чувствами. — Но она заплатила мне за это преступление, за то, что отняла у меня моего сына!

Дождливая ночь, крутой поворот… «Мазерати» с неисправными тормозами, вылетевший с края скалы прямо в небытие и увлекший с собой принцессу Соню.

— Боже мой! — воскликнула Изабель. Значит, это он убил маму! За то, что она якобы предала его. А потом убил ее сестру за то, что встала на его пути к заветной цели. И обязательно убьет ее саму, как только она родит.

Руки его принялись гладить живот Изабель.

— Но ты, дорогое мое дитя, возместишь мне все сторицей. Сын, которого ты скоро родишь, продолжит мой род и твой род и воспримет трон Перро, чтобы сохранить его для законных владельцев.

— Нет! — Изабель с трудом совладала с голосом. — Я хочу сказать, что мой ребенок не унаследует престол, Оноре. На него взойдет Виктория. Ведь она — первая дочь моей старшей сестры Джулианы.

— О, как плохо тебе объясняли здешние законы! Наследником является первый отпрыск мужского рода, Изабель, не важно, твой это будет сын или сын Джулианы. Ей не удалось исполнить свой долг. Но ты, дорогое мое дитя, меня никогда не разочаруешь.

Потом он объяснил, что если два поколения подряд так и не дадут потомка мужского рода, то княжество просто перейдет под франко-швейцарский протекторат. Так установлено договором, подписанным триста лет назад первым правителем Перро.