– Да, наверное, вы правы, – неожиданно легко согласилась Гаэль и улыбнулась: – У меня есть некоторая склонность зарываться. Подождем, что появится дальше!

– Майор?

– Все так все. – Возвращая мне бумагу, он вновь подчеркнул: – Для меня наиболее существенно в этом списке одно: имя Лаган обнаруживается и здесь!..

Я промолчал, не желая повторяться, и Уилкинс неопределенно махнул рукой:

– Черт с ним! Тогда я, с вашего разрешения, пойду. Уже скоро собираться пора, а мне надо еще брату поздравление отправить.

– Поздравление?

– Ну да. У него день рождения сегодня.

– Старший, младший? – неожиданно спросила Гаэль.

– Младший, – с тенью улыбки ответил он, и я подумал о том, как до странности мало знаю о людях, окружающих меня в этом смертельно опасном предприятии. Моя черствость служила тому причиной или нечто иное?..

– Да, да! Идите, майор, конечно.

Когда дверь за Уилкинсом захлопнулась, я убедился, что Гаэль и не думает последовать его примеру – напротив, она лишь слегка изменила позу, устраиваясь поудобнее, и намерилась продолжить порчу своих легких никотином. Но прежде, чем она заговорила, я уже знал, о чем она будет меня спрашивать – о том, что мне за долгие годы удалось благополучно забыть…

– А у вас есть семья, герцог?

– Нет.

Она уже достаточно хорошо изучила меня, дабы чувствовать, когда разговор мне не по душе, тем не менее прикурила и упрямо тряхнула головой:

– Здесь – нет, я знаю. А на Кертории?

– Я ухе ответил на ваш вопрос.

– Извините.

– “Извините, но я все равно от вас не отстану”? Она все‑таки смутилась и отвела глаза.

– Ну зачем вы так?..

– Не зачем, а почему. Потому, что такова ваша манера, Гаэль. Если я не отвечаю вам сразу, вы никогда не успокаиваетесь и возвращаетесь к тому, к чему прицепились, снова и снова, используя смежные темы, наводящие вопросы и так далее. Разве нет?

– Наверное. Но я пытаюсь понять”.

– Не утруждайте себя объяснениями – мне они не очень интересны. Но я расскажу вам о своей семье, раз уж вы того хотите. Так дешевле обойдется.

– Тогда возьмите хотя бы сигару. – Она извлекла из сумочки отличную сигару в металлическом футляре и протянула мне. – Я припасла для вас на крайний случай…

– Спасибо, и впрямь добрый поступок. А главное, очень к месту‑

Предвкушение небольшого удовольствия несколько скомпенсировало необходимость извлекать на свет малоприятные воспоминания. Во всяком случае, злиться я перестал, – в конце концов, все это было так давно, что казалось почти нереальным.

– Итак, семьи у меня нет, – повторил я, затягиваясь. – И практически никогда не было. Потому что мои родители погибли, когда я еще был почти младенцем, двух лет от роду. Естественно, я их не помню и знаю, как они выглядели, только по оставшимся в замке картинам. Очень темная история с их смертью. Они возвращались в замок из столицы, где присутствовали на каких‑то торжествах, и на самой границе нашего герцогства им надо было переправляться через полноводную реку. Они загрузились с сопровождавшим их отрядом на паром, но посреди переправы неожиданно налетел сильнейший шквал, баржа перевернулась, и они утонули в разбушевавшихся водах. Несчастный случай? Маловероятно. Это было летом, в погожий день, ничто не предвещало бурю. И вообще, даже никто из старожилов нашей равнинной местности не мог припомнить столь внезапных и разрушительных ураганов.

– Что ж, не было никакого расследования? – тихо спросила Гаэль.