9

— Видишь, — начал он, — как это тяжело для нас обоих. Твое ребячество зашло слишком далеко. Это была ужасная глупость, убежать так, как ты это сделала. И оставить это письмо… — Он вытащил из кармана листок, обтрепанный по краям от беспрерывного перекладывания из одного кармана в другой, и помахал им. — Что это такое, скажи на милость? «Почему бы тебе не познакомиться поближе с Уитни или Кейт?» — передразнил он Джин. — О да, я познакомился с ними, разумеется. Я звонил им, чтобы они помогли разыскать тебя. Они были ужасно огорчены, когда ты исчезла, но ты ведь не подумала об этом, собирая свои вещи и уезжая неизвестно куда. Черт побери, Вирджиния, посмотри на меня! — Она стояла, прислонившись к машине, и, опустив голову, тихо плакала. — И прекрати эти всхлипывания! — схватился он руками за голову. — Ты же знаешь, я этого не переношу!

Значит, в нем осталось еще что-то доброе к ней, значит, он не только злился, но и жалел ее. Джин понимала, что ей многое нужно сказать ему.

— Я боялась… я так боялась, — сказала она сквозь рыдания. — Я не хотела признаться самой себе, что люблю тебя и… потом, когда я познакомилась с твоей семьей… и они оказались такими славными, я не могла больше справиться с этим. — Она на секунду замолчала, вытирая щеки. — Я так боялась, что все это кончится и окажется всего лишь сном.

Она не могла продолжать. Колени ее вдруг подогнулись, но Майкл успел подхватить ее.

— Успокойся, милая, — произнес он голосом, полным заботы, голосом, который она так хорошо знала. Ей понадобилась еще минута, чтобы перестать плакать и поднять глаза.

— Я люблю тебя, Майкл, — прошептала она, — и я знаю, что совершила ошибку.

— Но ведь ты решила уехать и отсюда… — начал Майкл, почти боясь поверить в то, что услышал.

— Чтобы вернуться к тебе, — сказала она, и слезы снова заструились по ее щекам. — Я не была… уверена, что ты еще любишь меня, но я должна была… использовать эту возможность. Моя жизнь стала адом с тех пор, как я уехала… Я не могла спать, не могла есть… Я была так одинока все это время и… жила только воспоминаниями о тебе.

Глубокий стон облегчения и радости вырвался из груди Майкла. Он притянул Джин к себе и крепко сжал в своих объятиях.

— О дорогая! Ты не представляешь, что значит для меня услышать эти слова! — Его голос прозвучал хрипло, а взглянув на него, Джин увидела, что и его глаза заблестели.

— О нет, Майкл, не надо! — выдохнула она, поднимая руку, чтобы стереть одинокую слезинку, побежавшую по его щеке. — Ты ведь такой сильный!

Но Майкл и не собирался извиняться за свою минутную слабость.

— Мужчины тоже плачут, когда страдают так сильно, как я страдал без тебя.

— Значит ты… все еще любишь меня? — спросила она, боясь поверить.

— Да, и буду любить всегда. Что бы ты ни сделала, ничто уже не изменит этого. Предлагать мне познакомиться с Уитни или Кейт?! Как ты могла. Джин! Я согласен с тобой: они обе чудесные. Но едва ли они захотели бы связаться с мужчиной, навечно влюбленным в призрак.

— Я не призрак!

— Ты уверена?

Он скользнул рукой по ее волосам, а потом по лицу, словно нуждаясь в том, чтобы осязать те черты, которые так обожал и которые, казалось, потерял уже навеки.

— Я уверена, — прошептала она, не веря еще в свое счастье, и непроизвольно поднялась на цыпочки, ища его губы.

Так, слившись телами и губами, они долго стояли на обочине.