Так и вышло. — Эрвин улыбнулся. — Он всегда хотел дочь, но, как нарочно, рождались одни сыновья. Правда, полагаю, окажись у него одни дочери, он говорил бы, что этак можно разориться на приданом… И вот появилась Элиза. Советники говорили, что лучше бы отдать ее в обитель, пускай служит Создателю, как подрастет, но отец и слышать ничего не пожелал! Так она и выросла с нами вместе, и, кажется, со временем все и забыли о том, что она никакая не принцесса, а подкидыш.
«Вот так история!» — невольно подумала я. Мой отец тоже привечал детей погибших родственников, а таких было немало, потому что море — это море, и ему все равно, король ты, королевский родич или простая русалка. Да и акула тоже не спросит, хочешь ли ты попасть к ней на зубок! Взять хоть мою бабушку: из всех ее детей до зрелых лет дожили все три дочери, но только двое сыновей, прочих забрало море…
Однако мой отец, хоть и заботился о племянниках и вовсе дальней родне, принцами и принцессами их никогда не называл.
— Ну а потом отец решил жениться снова, — продолжил Эрвин.
Кажется, он не замечал, что кончиками пальцев осторожно гладит мои волосы: пусть и укороченные, они все равно спускались ниже пояса, только и гляди, как бы не сесть на них! Клаус — тот любил запустить руку в мои локоны, и это, скажу честно, не всегда было приятно.
— У мачехи детей не было, — сказал он, перехватил мой взгляд и отдернул руку. — Извини, я машинально…
Я покачала головой и улыбнулась, мол, ничего страшного.
— Она была очень красива, — проговорил Эрвин. — Нас она сразу невзлюбила, да и мы ее, признаюсь, тоже. По возрасту она годилась в жены Михаэлю — это самый старший из нас, — но он был всего лишь наследным принцем, а не вдовым королем. И, полагаю, Лаура рассчитывала родить отцу еще одного наследника, чтобы именно ее сын унаследовал королевство. Вернее, она сама: отец был уже немолод, хоть и крепок. Думаю, она сумела бы свести его в могилу поскорее! Ну а пока вырастет маленький король, править станет вдовствующая королева, ясно?
«А как же вы?» — нахмурилась я.
— А нас не стало, — ответил он на мой невысказанный вопрос, и я вопросительно приподняла брови. — Наша мачеха — ведьма, разве я сразу не сказал?
Я покачала головой и нахмурилась.
— Впрочем, на то, что делала она поначалу, способна почти любая женщина, — добавил Эрвин и острожно потянулся.
Лицо его исказила болезненная гримаса, он выдохнул сквозь стиснутые зубы, а я невольно подумала: каково это — днями и ночами напролет терпеть пускай не смертельную, но мучительную боль от ожогов, которую ничем нельзя унять?
«Ну же, расскажи!» — попросила я взглядом. Мне казалось, будто Эрвин понимает меня все лучше и лучше. Если бы можно было научить его языку жестов, которым мы пользуемся под водой! Не всегда стоит переговариваться — этак еще спугнешь добычу или привлечешь внимание тех же хищников, слышат-то они превосходно! Только и остается показывать жестами, а то и всем телом, как это делают рыбы… Жаль, Эрвин вряд ли поймет, что я пытаюсь изобразить!
— Много было всего, — продолжил он, помолчав. — Сперва она настроила отца против Михаэля и Андреаса с Клаусом — это самые старшие. Лаура убедила отца, будто Михаэль намерен до срока занять его место. Шутка ли: брату уже двадцать шесть! Как нарочно, Михаэль вздумал посвататься к девушке из соседнего королевства. Не принцессе, нет, но она была знатного рода. Женится, наследников дождется, говорила Лаура, а там… — Эрвин тяжело вздохнул. — Клаус |