— Прекрати! — взмолился трясущийся Малингаза. — Не надо! Я верю тебе.

— Веришь? А ты можешь представить себе Тьюварандиса, как он висел в воздухе, пронзенный толстой веткой — пронзенный насквозь, слышишь, Малингаза? И все же он мог говорить, он пытался предупредить меня! А потом ветка обломилась и стала падать на меня, словно копье — а Тьюварандис все еще висел на ней! Мой конь помчался дальше. И тогда я наткнулся еще на одного человека. Не знаю, кто он был, длинные светлые волосы, кожаная туника и.., ну, кажется штаны у него были красные, но не могу сказать точно. Я не стану врать или притворяться — я был страшно испуган. Он висел на стене, и когда я подъехал к нему, он тоже загорелся, так что в саду Корстика стало три факела. И это были твои Друзья, Малингаза! Тебя там не было, а я ничего не мог поделать!

— Хватит! — вскрикнул Малингаза. — Не надо больше! Я верю тебе, я прошу у тебя прошения. Да, да, это все Корстик… О Пламя! Мама, мама… — Малингаза мотал головой взад-вперед. — И теперь он погубит и меня, и меня тоже! Он сделает это! О нет, нет, о нет…

Малингаза скорчился, уткнувшись щекой в пол, и зарыдал. Ганс с отвращением посмотрел на свою ладонь, мокрую от слез и слюны Малингазы. Презрительно усмехнувшись, Шедоуспан проворчал:

— Я скажу тебе еще кое-что, Малингаза. Надеюсь, твоя чувствительная душа сможет выдержать это. Я удрал оттуда, понимаешь? Я сбежал! Я гнал своего коня, потому что с деревьев срывались огромные ветви и летели, словно стрелы на охоте — прямо на дорогу вдоль стены. Мне кажется, что человек, которого я заметил в окне, не видел меня. Но ему было все равно — он просто хотел истребить все живое в округе! Не знаю, как мне удалось удрать. Всю дорогу я гнал коня галопом и каждую секунду ожидал, что мне в спину воткнется здоровенный острый сук. Я остался в живых, потому что мне повезло, понимаешь, Малингаза? Потому что у меня есть Мигнариал и потому что мне везет. Из-за Мигнариал я опоздал. А ты остался в живых потому, что постоянно огрызался на меня и остальные не позволили тебе идти туда вместе со всеми. А теперь расскажи-ка мне, из-за чего заварилась вся эта каша.

Осознав, что Малингаза сейчас так потрясен, что на него может оказать действие только прямая угроза, Ганс добавил:

— Иначе мы с Нотаблем начнем разделывать тебя на части.

Лезвие его ножа сверкнуло у самых глаз Малингазы, и Мигнариал вскрикнула:

— Ганс!

Ганс бросил на нее быстрый взгляд и подмигнул. Пока девушка пыталась понять, что это значит, ее губы внезапно задвигались сами собой.

— Мал.. Малингаза был одним из тех, — пробормотала она. — Так же как Тьюварандис, Периас и… Равас, да, Равас и Другие.

Ганс уставился на Мигнариал, взгляд у нее был совершенно обычным, хотя и изумленным, да и голос был вполне нормальным. Казалось, девушка опять видит, однако совсем иначе, чем раньше.

— Один из тех, кто.., что, Мигни?

Малингаза всхлипнул, когда Мигнариал ответила:

— Один из тех, кто сделал это с женой Корстика. Расскажи нам, Малингаза, если ты веришь, что у тебя есть душа и что ты в силах спасти ее от Корстика. Или ты хотел бы оказаться на месте.., на месте Нуриса! Хотел бы ты оказаться на месте Нуриса?

Малингаза вздрогнул и закричал, так, что Гансу пришлось опять зажимать ему рот.