Как будто он снова стал ребенком. Связанный веревками, с кляпом во рту. Волосы спутались, лицо опухло и покрылось кровавыми гематомами.

А я лежала на грязном полу и была не в силах ни пошевелиться, ни хоть что-то сказать.

Мы с Рейесом боги. Как такое могло с нами произойти? Как такое могло произойти с ним?! Не могли они так запросто до него добраться. Это же все-таки Рейес! Не могли, и точка. Разве что… его тоже угостили шокером и дозой наркотиков. Со мной ведь сработало.

Внутри стала расти чистая ярость, и я стиснула зубы.

Приходя в себя, Рейес застонал, и я услышала, как заскрипели натянувшиеся веревки. Неужели даже сейчас он пытается освободиться? Мне хотелось хорошенько его рассмотреть, но внезапно мы словно оказались в сушилке огромным размеров. Меня переворачивало и мотало из стороны в сторону. Наверное, с последним ударом в голове что-то оторвалось. Я умоляла таймер сушилки выключиться, потому что ощущения, честно говоря, были дерьмовыми.

— Заткните его, — велел мистер Фостер.

Перед глазами появились чьи-то ноги, и я совсем потеряла Рейеса из виду. А потом услышала громкий звук, но никакой боли не почувствовала. Потому что ударили Рейеса. Я что-то крикнула, и, само собой, мой череп снова встретился с чем-то тяжелым и тупым, но на этот раз мне удалось сосредоточиться на муже.

Я видела его сквозь кучу ног. Когда меня ударили, он снова попытался разорвать веревки и за это получил еще один пинок.

— Рейес, прекрати, — выдавила я.

— Переместись, — отозвался он еле слышно.

— Отрежьте выродку язык, — приказала миссис Фостер.

Двое схватили Рейеса за голову и попытались насильно открыть ему рот. Я бросилась вперед, но проползла несчастных пару сантиметров. Рейес стиснул зубы, а какой-то жирный мужик (почему-то в таких ситуациях всегда найдется хоть один жиртрест) принялся его бить. Огромные кулаки снова и снова осыпали жестокими ударами лицо Рейеса.

У меня в животе что-то шевельнулось.

Сердце раскололось.

В голове взорвалась невероятная боль, затопив каждую клетку моего организма.

Мистер Фостер поднял руку, и жиртрест остановился.

А потом я услышала голос Рейеса — мягкий, еле-еле слышный, но так ясно, словно он шептал мне прямо в ухо:

— Ты должна знать.

Я взглянула на него, но он опять потерял сознание. Один из сектантов открыл ему рот, а второй уже подошел ближе с ножом, как вдруг мистер Фостер проговорил:

— Нет! Я хочу, чтобы он в этот момент был в сознании. — Потом повернулся ко мне, загородив собой моего мужа. — Как его убить? Отвечай, или его страдания продолжатся.

И снова послышались те же слова:

— Ты должна знать.

Сквозь злобных фанатиков я пыталась рассмотреть Рейеса, но, чем сильнее старалась, тем гуще становился воздух. Со временем что-то произошло. Люди вокруг стали двигаться быстрее, потом с нормальной скоростью и наконец замедлились. Наверняка это дело рук Рейеса.

— Уходи, — сказала я ему. — Выбирайся отсюда.

Он остановил время и посмотрел на меня лукаво блестящими глазами.

— Я бы так и сделал, но сюда уже едет полиция, и будет лучше, если копы увидят заложников связанными и избитыми.

Накатило облегчение. Да так сильно, что меня чуть не вывернуло наизнанку. По-моему, странная реакция на восторг, тем более что на девяносто процентов я все еще была в ужасе.

— То есть ты просто взял и позволил этим людям тебя избить?

— Прости, Датч. Я не знал, что они и до тебя доберутся.

— Ничего страшного. Погоди-ка! А тебя им как удалось поймать?

— Шокер.