Медальон мне приходилось скрывать, потому что я понятия не имела, как Рейес воспримет новости о том, что он тоже бог, и не превратится ли он от таких новостей в злобное создание, которым, по моему убеждению, он когда-то был. И скрывала я божественное стекло до тех пор, пока не пришлось его использовать. Я засунула туда одного из двух по-настоящему злющих богов, которые присоединились к команде Люцифера. А теперь этот бог в компании демона по имени Куур торчит в аду вместе с десятками невинных душ. Уже какое-то время я пытаюсь понять, как вызволить невинных и при этом не выпустить на свободу два воплощения зла.

Так или иначе, Рейес узнал о том, что я прятала от него кулон. А еще узнал почему. Поэтому я решила сделать то, что умею лучше всего, — сменить тему.

— И кого ты предлагаешь на должность телохранителя?

Все это время Рейес смотрел на мой рот. Глубоко внутри начало покалывать. Внезапно, как будто между прочим, он прикусил и облизал нижнюю губу. Обычное, казалось бы, действие, но у меня внутри все перевернулось от предвкушения.

— Даже не знаю, — сказал он наконец. — А сколько платят?

Я откашлялась и выбросила из головы грязные мыслишки.

— Много предложить не могу. Мне и так придется перейти на зубную пасту подешевле, чтобы не увольнять Куки.

Рейес поцокал языком. Весело и в то же время чувственно, черт возьми.

— Нам приходится многим жертвовать.

Он все еще смотрел на мой рот. Клянусь, сгустившийся от феромонов воздух можно было ножом резать.

Итого, у меня было два варианта. Затащить Рейеса в чулан и сорвать с него одежду или до конца дня мечтать о том, как я затаскиваю его в чулан и срываю с него одежду.

Ох уж этот чулан!

Я уже собралась выбрать первый вариант и наброситься на Рейеса, как вдруг вспомнила нечто важное. Нечто такое, что его явно не обрадует. Но нам было необходимо все это обсудить, хотя, по моему скромному мнению, мои расследования его никоим образом не касаются. Однако в прошлом мы уже поднимали эту тему, и она оказалась болезненной, как ожог третьей степени.

Короче говоря, лучше выложить все как на духу. Сорвать, как говорится, пластырь. Разрезать вену и надеяться, что Рейесу и тогда будет не наплевать на меня настолько, что он зажмет рану.

Я снова откашлялась и расправила плечи.

— В общем, мне сегодня подкинули новое дело.

— Да ладно!

— Чтоб ты знал, я уже согласилась им заняться.

В конце концов Рейес все-таки посмотрел мне в глаза, явно сгорая от любопытства.

— И о чем речь?

— О Шоне Фостере. Он сегодня приходил.

Рейес застыл, но понять, о чем он думает, было невозможно.

— Он знает, Рейес. Знает, что он не родной сын Фостеров. Помнишь агентство, которое провернуло якобы законное усыновление? Он знает, что агентство липовое. А еще он тоже считает, что его похитили еще ребенком. Как и тебя.

Пусть я этого не видела, зато отчетливо ощутила, как вокруг Рейеса заклубилась тьма. Прочитать хоть что-то по его лицу было нельзя, но мои новости вряд ли его порадовали.

— Он сам попросил тебя этим заняться?

— Ага. Пританцевал в офис и нанял меня.

— Почему он обратился именно к тебе?

— Вот тут и начинается самое интересное.