Поцелуй был именно таким, каким должен быть поцелуй. Жар, волнение, нежность, неутолимый голод и в то же время какая-то изысканная неторопливость, словно им некуда спешить, словно в запасе у них вечность.

Он обнял ее за талию, и она начала гладить его теплую спину, замирая, когда ощущала под пальцами новые шрамы.

Он коснулся ее губ языком. Не настойчиво, не властно вторгаясь внутрь уговаривая, соблазняя. Почти лениво, словно в тот момент ему нечем было больше заняться, кроме как дразнить ее легкими касаниями языка.

Неохотно оторвавшись наконец от его рта, Жасмин ткнулась лицом ему в шею, где на горле отчаянно билась голубая жилка. Странно подумать, что один человек может оказать на другого такое воздействие! И ее пульс бьется как сумасшедший... Что же все это значит?

Вдруг ей захотелось действовать. Впервые в жизни она хотела, желала, стремилась взять командование на себя. Головокружительное упоение собственной силой охватило ее; она толкнула его на спину (осторожно, чтобы он ничего себе не повредил) и легла на него, поймав его ноги в капкан своих бедер, прильнув к нему нежно, ласково...

Нет, не нежно и не ласково - бурно, со страстью, с огнем!

Господь и все святые! Что это нашло на тебя, Жасмин?

Звук собственного взволнованного дыхания донесся до нее, и сердце внезапно наполнилось ужасом. Она открыла глаза.

Снова наступило молчание.

- Дождь перестал, - произнесла наконец Жасмин. - Лучше мне.., пора...

- Прости меня.

Стоя на четвереньках. Жасмин оглянулась через плечо, чтобы понять, за что он просит прощения. За то, что едва не занялся с ней любовью?

Или за то, что не довел дело до конца?

- Я тоже.., тоже прошу прощения. Надеюсь, я.., это не повредило твоей спине... - И немного помолчав, добавила:

- Кофе бы сейчас!

- Дрова сырые.

- Ах да, - вздохнула Жасмин.

В кино все красиво и романтично. Подобные унизительные, нелепые происшествия случаются только в жизни.

И только с ней.

Выбравшись из палатки, она встала на ноги. К глазам подступили слезы. Вот в чем проблема актрис - вечно они путают реальную жизнь со сценой. Драматизируют ситуацию, превращают во вселенскую трагедию самый обычный секс... А ведь на этот раз даже секса не было!

Жасмин не настолько глупа, чтобы вообразить, что влюбилась с первого взгляда. Еще неделю назад она полагала, что любит Эрика. Вернее, старательно убеждала себя, что любит Эрика. Правда же в том, что никогда она его не любила. Ей очень хотелось обрести любовь, а он показался подходящим кандидатом. Боже, что она за фантастическая, непроходимая, жалкая дура!

А все они, старые фантазии о любви до гроба. Еще в детстве, читая сказки с неизбежным "Они жили долго и счастливо и умерли в один день", Жасмин безумно, страстно, до дрожи и замирания в сердце мечтала о великой любви. У мамы была такая любовь - пусть недолго, но была. А потом отец ушел от них. Любовь сменилась короткими и довольно-таки неприглядными романами.

А у Жасмин любви не было. Никогда. Может быть, поэтому она и не сбежала до сих пор из Голливуда, все еще надеялась поймать за хвост свою птицу счастья.

Жасмин мало знала о Дэниеле Лайоне, однако едва ли не с первого взгляда поняла одно - он одиночка. Сейчас она ему нужна, но он не желает в этом признаваться. Пройдет несколько дней, и он ее за это возненавидит.

Нет, этого не случится! Она уйдет первой! Тогда, быть может, он вспомнит о ней без отвращения. Если вообще вспомнит.

- Жасмин! Иди сюда.

- Нет, спасибо. Знаешь, я думаю, пора...

- Нам нужно поговорить.

- Не надо! Я хочу...

Вокруг послышалось далекое басовитое гудение. Пчелы? Откуда в феврале? Ну и везет же ей! Мало поединка с ядовитым плющом, теперь еще встреча с пчелами! Не поездка, а тридцать три несчастья! Нет, такое случается только с ней!

Жасмин спала в рубашке Лайона, доходившей ей до колен.