Они обнялись, и Марат повел Тараса в ресторан, не обращая внимания на склонявшихся перед ним швейцара и метрдотеля, хорошо знавших своих постоянных клиентов.
Под плащом на Марате оказался приталенный пиджак из серебристого вельвета, однобортный, на три пуговицы, прямые брюки из золотой кожи и белая рубашка без галстука. Марат не стал снимать шарф, подчеркивающий его «продвинутый» вкус.
Тарас был ненамного старше племянника, однако предпочитал классический стиль и носил либо темно‑серые костюмы в голубоватую или фиолетовую полоску, либо все белое Нынче на нем был темно‑серый костюм, белая рубашка и галстук в диагональную полоску, так что он ничем не отличался от посетителей «Континенталя», если не считать спокойствия и уверенности, которым дышал весь его облик.
Ресторан «Континенталь» был камерным тихим рестораном, полным антикварных вещей, словно гостиная в старом аристократическом доме. Гостей здесь встречали приветливо и радушно, как хороших знакомых, и кормили блюдами европейской кухни.
Столик, к которому их подвел метрдотель, был накрыт на троих, и Тарас обратил на это внимание.
— Должны были прийти две мои девушки, — отмахнулся Марат, провожая глазами красотку с ногами от шеи и голой спиной. Кивнул на нее со смешком: — Видал стон‑модель? Хочешь, познакомимся?
— Не хочу, — улыбнулся Тарас, невольно завидуя напору и жизнерадостности Марата. — Ну и где же твои знакомые?
— Они подруги, сегодня у них съемка, так что они не придут. Вот я и позвонил тебе. Ничего, я с ними завтра пересекусь.
— И ты встречаешься сразу с двумя?
— А что тут такого? — удивился теннисист, изучая меню. — Им нравится, а мне и подавно.
— Ты же собирался жениться на какой‑то спортсменке.
Марат поморщился.
— Это было случайное увлечение, да и рано мне еще жениться. Женщин хороших много, а жениться надо только по любви, на одной‑единственной. Ты вон тоже еще холостой, и ничего, жив‑здоров.
Тарас кивнул, с интересом разглядывая красиво вылепленное смуглое лицо собеседника. Он и сам думал так же, но не предполагал услышать подобные речи от парня, у которого в каждой стране было по сотне поклонниц.
— Я где‑то читал, что один сорокалетний австралиец, который был женат дважды, и оба раза неудачно, решил связать себя брачными узами с телевизором.
— Бред! — рассмеялся Марат.
— Может быть, эту историю выдумали журналисты, но свадебная церемония прошла по всем правилам — со священником и обручальными кольцами.
— Шизофрения! — убежденно заявил Марат.
Запад вообще болен, ты представить не можешь. Я часто езжу по Европе и по Америкам и везде встречаюсь с подобного рода кретинизмом. Иногда тошно становится: неужели человечество действительно деградирует, как утверждают ученые?
— Не все человечество, — усмехнулся Тарас. — Россия пока держится, и есть шанс, что сумеет сохранить духовный потенциал.
— Дай‑то Бог! Мне много раз предлагали другое гражданство, а я между тем люблю родину и никогда отсюда не уеду, хотя и бываю здесь нечасто. Ну, что будем заказывать?
Тарас пожал плечами.
— Вообще‑то я поужинал.
— Где, если не секрет?
— У учителя.
— Ты все еще тренируешься у него? По‑моему, ты давно можешь тренировать сам.
— Совершенствовать умения можно всю жизнь, тем более что этому процессу нет предела.
— Это философия, а на практике очень быстро достигаешь потолка, и тогда становится скучно. Тебе не приходилось переживать это ощущение?
— Нет, — покачал головой Тарас. — Как может быть скучным любимое занятие?
— Иногда приедается, — признался Марат со вздохом. |