Изменить размер шрифта - +

Тарас кивнул.

— Я читал об этом.

— А я видел собственными глазами.

— Что ты хочешь от китайцев? Их так много, что начнешь есть все живое и неживое, лишь бы выжить. Интересно, что бы сказали любители насекомых, узнав, что едят по сути своих трансформированных предков?

Марат поднял бокал с шампанским.

— Ты мне это уже не первый раз говоришь, намекая на родственные связи людей и насекомых, а потом таинственно умолкаешь. Ты так шутишь или знаешь истину? С чего ты взял, что мы родственники тараканов?

— Истину знает один Господь, мы, к сожалению, можем только приближаться к ней. Когда‑нибудь я тебе расскажу о наших прямых предках — блаттоптера сапиенс. Сегодня у меня не то настроение.

— Ты всерьез считаешь тараканов нашими предками? — удивился Марат.

— Я это знаю, — кивнул Тарас.

— Ну, знаешь ли… — покрутил головой теннисист. — Боюсь, ты там на своей работе перегрелся. Кстати, что нового у экологов?

— Все старое. Хотя на самом деле экология у нас является набором страшных мифов, страшилкой журналистов, а более всего — инструментом политического давления.

— Даже так?

— Как специалист утверждаю. — Тарас имел в виду, что работает экспертом Национального комитета экологической безопасности — Но давай лучше о чем‑либо более веселом.

— За встречу!

Они сдвинули бокалы, отпили шампанского: Тарас — глоток, Марат — почти весь бокал.

— Хорошее шампанское… Что ты имеешь в виду, говоря об экологии, — «набор страшных мифов»?

— Что виноваты в загрязнении природы не газ, нефть, химия и атомные электростанции, как об этом трубят «зеленые», а конкретные люди. Я был в командировке в одном из районов Башкирии, где и в помине нет никакой промышленности, а тяжелых заболеваний регистрируется в два раза больше нормы. Молва утверждала, что это след комбината «Маяк», хотя находится он далеко от этого места и на ближайшие районы не влияет. А оказалось, что в этой зоне находилось дно древнего океана с отложениями солей тяжелых металлов.

— Ну, это единичный случай.

— Не единичный, хотя примеров сбрасывания отходов куда попало хоть отбавляй И тем не менее самый сильный удар по среде обитания наносят не новые технологии и промышленность как таковые, а сам человек, живущий одним днем. Между прочим, первым фактором загрязнения воздуха является транспорт и электроэнергетика, а не химические заводы, А воду загрязняет более всего жилищно‑коммунальное хозяйство и пищепром, а уж потом нефтехимия, Я уж не говорю о радиационной опасности, которая для России в пятнадцать тысяч раз меньше алкогольной.

— Это выдумки журналистов, — хмыкнул Марат.

— Это статистика.

— А Чернобыль? Вдруг где‑нибудь еще такой же реактор бабахнет?

— Не бабахнет, таких реакторов больше не делают, а Чернобыль вообще проблема из проблем, не решенная теоретически до сих пор. Во всяком случае, на стечение обстоятельств это не похоже.

— А на что похоже?

— На вмешательство неких сил, «тарантулов тьмы». Уж очень им хотелось…

— Тарас замолчал, занявшись едой.

Марат выпил еще один бокал шампанского, раскраснелся. Поковырялся вилкой в грибном салате. — Это твои фантазии или тебе кто‑то рассказал, как было дело?

— Утверждать не берусь, но то, что мне удалось узнать, похоже на правду.

— Что похоже на правду? Что хотелось этим самым… «тарантулам»? Не бойся, я никому не сообщу, просто любопытно.

— Я не боюсь, — улыбнулся Тарас, — хотя праздное любопытство обычно к добру не приводит.

Быстрый переход