— Да, странно для этого времени года, — согласилась женщина, потому что лето еще не кончилось, хотя осень уже была не за горами.

— И это нисколько не скрашивает тяготы жизни под открытым небом, которых и без того предостаточно, — пробубнил Нанфудл.

Снова усмехнувшись, Шаудра уселась напротив него и стала осторожно разворачивать подол, но тут заметила, что гном, как завороженный, смотрит на ее голые ноги. Положение сложилось довольно комичное, потому что Шаудра была статной женщиной и одна лишь ее нога была, пожалуй, длиннее всего коротышки Нанфудла. Тем не менее она решила подразнить приятеля и придержала край платья.

Бедняга даже рот открыл, но потом поднял глаза и, увидев, что она пристально смотрит на него, смешался и закряхтел, делая вид, что что-то потерял. Поглядывая на него, Шаудра наконец опустила подол и осторожно сложила коренья на землю.

— Тебе и впрямь так туго приходится в дороге? — перебирая растения, спросила она. — Неужели путешествия тебя не бодрят?

Подняв плечи, гном поближе придвинулся к огню.

— Бодрят? — недоуменно переспросил он.

— Неужели у тебя нет вкуса к приключениям, добрый мой Нанфудл? — продолжала Шаудра. — Неужели, столько лет проведя среди своих склянок с растворами, ты стал таким домашним и скучным, что уже позабыл, как это здорово — поджарить какого-нибудь гоблина огненным шаром?

Нанфудл бросил на нее удивленный взгляд.

— Если мне не изменяет память, тот Нанфудл, которого я встретила несколько лет назад в Воротах Бальдура, все-таки знал кое-какие заклинания.

— Но по крайней мере ничего такого вульгарного вроде огненных шаров! — негодующе воскликнул гном, взмахнув ручкой. — Фи, огненный шар! Еще скажи — молния! Нет, Шаудра, грубому буйству стихии я предпочитаю изысканную магию разума.

— Ну да, конечно, — откликнулась Шаудра. — Я должна была учесть, что существует тесная связь между иллюзорной магией и алхимией.

Нанфудл даже задохнулся от возмущения. В свое время его нанял правитель Эластул для того, чтобы гном, блестящий знаток алхимии, обогатил бедную мирабарскую руду и тем самым помог городу в торговом соперничестве с Мифрил Халлом. Поскольку алхимия — наука неточная, приходилось действовать методом проб и ошибок. К сожалению, у Нанфудла пока были исключительно одни ошибки, и ему не раз доставалось от язвительной Шаудры Звездноясной, когда приходилось докладывать правителю о ходе работы.

— Нельзя ли выражаться яснее? — прямо спросил гном.

Расхохотавшись, Шаудра вновь принялась сортировать травы и грибы.

— Ты что же, вовсе не веришь в алхимию? — настаивал Нанфудл.

— И никогда этого не скрывала.

— Но разве не ты рекомендовала меня правителю Эластулу? У меня почему-то сложилось такое впечатление, что он узнал обо мне от Шаудры Звездно-ясной.

— Мне нет дела до алхимии, — сказала Шаудра. — Но я никогда не говорила, что мне нет дела до Нанфудла Басвиллигана.

Воцарилось молчание, и когда она подняла глаза, то увидела, что гном смотрит на нее, не понимая.

— Если уж правитель Эластул был решительно настроен потратить деньги на фальшивое золото, то почему бы часть их не отдать тебе? — с хитроватой усмешкой пояснила она.

Гном кивнул, но по его озадаченному лицу видно было, что он не знает, благодарить ее или ругать.

— Мы уничтожаем наши припасы, а груз все увеличивается, — проворчал он, недовольно глядя на кучу растений у ног женщины.

— Груз? — язвительно переспросила Шаудра. — Да для тебя один-единственный гриб уже тяжкая ноша! — И она в шутку запустила в гнома каким-то грибом с белой шляпкой.