— А главному редактору мне что сказать? Прости, Борисыч, но, кажется, я уже переросла свой «звездный отдел», дай-ка мне настоящую работу? Да он мне тут же на дверь укажет и будет прав!

— Не делай из меня идиота, можно писать параллельно. А все твои отговорки — просто лень и нежелание хоть чуть-чуть пошевелить мозгами.

— Важно не о чем писать, а как писать! Впрочем, ладно, — махнула она рукой, понимая, что он прав. Удивительно, но Бунин знал ее лучше ее самой. — Будем и дальше обсуждать мое профессиональное падение?

— Думаю, не стоит. — Он подошел к ней и, наклонившись, коснулся губами родинки на шее. — Я все сказал.

— Бунин, как ты мне надоел, — прошептала она.

Глава 5

— Так вот. — Бунин затянулся и выпустил колечки серого дыма. Это был его коронный трюк: когда колечек набиралось достаточно, чтобы подтвердить его виртуозность, он складывал губы трубочкой и выпускал оставшийся дым тонкой и сильной струйкой, аккурат пронзая парящие в воздухе кольца. — Продолжая прерванный разговор, я все-таки настаиваю, чтобы ты начала свой профессиональный рост.

— Ты прямо как отец родной! — буркнула Алена и, взяв у него сигарету, тоже затянулась. Ей было хорошо и удивительно легко на душе. Как всегда, пока Бунин еще лежал рядом. Потом он уйдет, и она снова почувствует себя обманутой пастушкой, которую бросили в стогу сена после бурной оргии. Но это все потом, а пока ей очень даже неплохо. Эти последние полчаса их свиданий она любила больше всего — время, когда можно поговорить по душам. А разговаривать с Костей было не менее приятно, чем заниматься любовью.

Но только не сегодня, потому что сегодня он был настроен на бесконечное брюзжание:

— Тебе нужно растить имя…

— Бунин, Бунин… Мне бы такую фамилию. С такой фамилией я бы горы свернула.

— И не надейся, — усмехнулся он.

— Зануда. Успокойся, я тебе в жены не набиваюсь.

— Хотелось бы верить, — проворчал он и рывком вскочил с кровати, но неожиданно замер, так и не успев до конца выпрямиться: — Хотя… ты ведь очень выгодная невеста: одна только трехкомнатная квартира чего стоит.

— Меркантильная скотина, — беззлобно ругнулась Алена.

— А вот и нет. — Он натянул черную водолазку и, взяв в руку джинсы, легкомысленно помахал ими в воздухе. — И работа у тебя престижная — со звездами общаешься.

— Надоело бегать по чужим гримеркам. — Она потянулась под простыней.

— Заведи свою.

— Иди ты к черту! — Алена накрылась с головой, чтобы не видеть, как он выходит из спальни. — Кстати, а почему ты никогда не остаешься на ночь? Поздно же, ушел бы утром…

— Я привык спать в своей постели.

Сквозь простыню она увидела его силуэт, склонившийся над ней, ощутила его теплое дыхание и нежное прикосновение губ через белый шелк. Сейчас она готова была полюбить его всем сердцем, хотя именно в эту минуту дрожала от ненависти.

— Пока, — шепнул он, и Алена услышала сначала его быстрые удаляющиеся шаги, потом хлопок входной двери.

Она зажмурилась, чувствуя, как к горлу подступает одиночество.

Чтобы не разрыдаться и окончательно не потерять к себе уважение, нужно что-то делать.