– Ты собираешься рисовать в своем новом костюме? – удивляюсь я. Не похоже на Миллера и, думаю, это огромный шаг вперед для него.

– Давай не будем придавать этому большого значения. – Он не смотрит на меня, продолжая подготавливать инструменты. – Посмотри на левое плечо.

Я хмурюсь.

– Посмотреть на плечо?

– Да. – Он подходит ко мне, макая кисть в красную краску. А потом заходит мне за спину и кистью пишет на моем плече.

«Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ».

– Я еще не написал эту фразу на другом твоем плече. Не отводи глаз от слов. – Он целует меня и снова уходит. Я смотрю не на Миллера, встающего возле мольберта, а на надпись.

Двигаюсь только лишь когда моргаю. Мое расположение позволяет наблюдать за движениями Миллера, но я не вижу его лица, и это раздражает. Я рада помочь ему, ведь рисование расслабляет моего мужчину. Секунды перерастают в минуты, а после в часы. Для Миллера я подобна статуэтке, у него есть возможность подумать о том, что мы пережили и спланировать все на будущее.

Будущее, где у нашего ребенка будут мама и папа. Где нет места для обид. Наша новая жизнь начнется с чистого листа. Без каких либо проблем. Мои мысли чисты, и наша жизнь будет такой же. Делаю безмятежный вдох и улыбаюсь про себя.

– Оливия, судя по всему, ты витаешь в облаках. – Голос Миллера прорывается сквозь эмоции и вырывает в реальность. Я ощущаю, что он подошел ко мне. Оглядываясь через плечо. Он даже не испачкался. Никаких следов краски. – Думала обо мне?

Его руки опускаются на мои бедра, а он сам, все так же одетый в костюм, прижимается к моей спине.

– Да, – говорю я, обхватывая его и ощущая небольшое напряжение. – Как много времени прошло?

– Пару часов.

– У меня онемела задница.

Я ничего не чувствую. Думаю, ноги будут в таком же состоянии, если попробую встать.

– Погоди. – Миллер поднимает меня и удерживает, пока не уверяется, что я не упаду. – Тебе больно? – Он кладет руку на мою задницу и начинает ее растирать.

– Просто немного онемела.

Облокачиваюсь на его плечи, а он все продолжает работать сильными руками уже по всему телу. Делает паузу и смотрит вниз, но долго молчит. Даю ему возможность насладиться моментом.

– Как ты думаешь, он будет похож на меня? – спрашивает искренне обеспокоенный Миллер. Это заставляет меня нежно улыбнуться.

– Конечно, – отвечаю я, прекрасно зная, что так оно и будет… совсем как мой мужчина. – Он?

Миллер смотрит на меня снизу вверх, и я вижу, что его глаза светятся счастьем.

– Мне кажется, у нас будет мальчик.

– Как ты можешь быть в этом уверен?

Он слегка качает головой, избегая моего удивленного взгляда.

– Я просто чувствую это.

Лжет. Я беру его за темный, покрытый щетиной подбородок и заставляю посмотреть на себя.

– Рассказывай, почему ты так решил.

Он пытается сузить глаза, но они слишком безумно сверкают.

– Мне приснился сон, – говорит он, поднося руки к моим волосам. Накручивает на палец пряди. – Я позволил себе мечтать о невозможном. Так было с тобой, и теперь у меня есть ты.

Довольно выдыхаю, а Миллер утыкается в меня лицом. Он желает меня взять, медленно и нежно. В стиле Миллера Харта.

– Я хочу заняться с тобой любовью, Оливия, – бормочет он, а потом скользит губами по моей щеке, затем к уху и вот уже произносит: – Наклонись.