– Разумеется! – Она уходит, хватая по пути всевозможные предметы одежды, и зовет нас за собой. Миллер кладет ладонь на мой затылок, и мы следуем за ней. Шагаем, пока не оказываемся в задней части магазина, а руки продавца консультанта не полны различных вещей.

– Я отнесу их в примерочную, и вы можете позвать меня, если вам понадобиться помощь.

Я смеюсь, чем заслуживаю любопытный косой взгляд от Миллера и поджатые губы от мисс Кокетки.

– Уверена, нам нужно измерить твои бицепсы, – протягиваю руку, провожу ладонью по его бедру и встречаюсь с приподнятыми бровями, – или мышцы бедра.

– Не дерзи, – произносит он, а потом поворачивается обнаженной грудью к консультанту и начинает рыться в груде одежды у той в руках. – Эта подойдет.

Миллер вытягивает простую милую рубашку в сине белую клетку с закатанными рукавами и карманами на груди. Небрежно сорвав бирки, натягивает ее и удаляется, оставляя мисс Кокетку с широко распахнутыми глазами. Я просто иду за ним на кассу. Там он швыряет этикетки вместе со стодолларовой купюрой и выходит на улицу, застегивая пуговицы.

Я наблюдаю, как он скрывается из магазина; мисс Кокетка стоит рядом со мной совершенно ошарашенная, но по прежнему исходящая по нему слюной.

– Эм, спасибо. – Улыбаюсь и следую за своим встревоженным и немного невоспитанным джентльменом.

– Это очень грубо! – восклицаю, догоняя его на улице.

– Я купил рубашку. – Он застегивает последнюю пуговицу и опускает руки по бокам, явно сбитый с толку моим негодованием. Меня же беспокоит, что Миллер не подозревает о собственных странностях.

– Но как ты ее купил, – парирую, запрокидывая голову и словно в поисках помощи поднимая глаза к небу.

– Ты про то, что я сказал продавцу, чего хочу, она это подобрала, я примерил, а потом заплатил за товар?

Я устало опускаю голову, ощущая знакомое безразличие.

– Проныра.

– Я просто констатирую факты.

Даже если бы у меня остались силы спорить с ним, а их не осталось, я бы все равно не выиграла. Привычка – вторая натура.

– Тебе лучше? – спрашиваю я.

– Пойдет. – Он отряхивает клетчатую рубашку и дергает ее за подол.

– Точно, пойдет, – вздыхаю я. – Куда дальше?

Миллер опускает ладонь на привычное место на моем затылке и легким движением поворачивает меня.

– Бриллиант Билдинг. Время для твоего задания.

– Это Брилл  Билдинг, – смеюсь я, – и нам в ту сторону.

Я быстро отклоняюсь, выворачиваясь из захвата, и беру его за руку.

– Ты знал, что многие знаменитые музыканты написали свои хиты в Брилл Билдинг? Одни из самых известных музыкантов в истории Америки.

– Очаровательно, – задумчиво произносит Миллер, нежно глядя на меня сверху вниз.

Я улыбаюсь и прикасаюсь к темной щетине на его подбородке.

– Ты намного очаровательней.

Спустя несколько часов блуждания по Манхэттену и урока истории не только о Брилл  Билдинг, но также о церкви Святого Фомы , мы прогуливаемся по Центральному Парку. Не торопимся, оба храним молчание, медленно шагая посередине усаженной деревьями аллеи и оставляя позади бетонный хаос. С обеих сторон стоят скамейки, и нас окружает спокойствие. Как только мы пересекаем дорогу, которая разделяет парк пополам, минуем всех бегунов, спускаемся по величественной лестнице к фонтану, Миллер обхватывает меня ладонями за талию и ставит на край огромного водоема.

– Вот, – говорит он, разглаживая мою юбку, – дай свою руку.

Я делаю, что велят, улыбаясь его педантичности, и позволяю водить себя вокруг фонтана.