— Для начала, — говорит агент, — моя жена, Мэри Элис Шварц, передавала тебе привет! Прошлой ночью мы устроили в своем просмотровом зале двойной сеанс Рика Далтона.

— Ого. Я польщен и смущен одновременно, — говорит Рик. — Что смотрели?

— «Таннера» и «Четырнадцать кулаков Маккласки» на пленке.

— А, ну эти два из удачных, — говорит Рик. — «Маккласки» снял Пол Уэндкос. Из всех моих режиссеров этот — мой самый любимый. Он снял «Гиджет», где я должен был играть. Мою роль получил Томми Лофлин. — Тут Рик великодушно отмахивается от воспоминания. — Но все окей, мне нравится Томми. Благодаря ему я получил свою первую роль в театре.

— Серьезно? И много ты играл в театре?

— Не очень. Мне быстро надоедает раз за разом повторять одну и ту же херню.

— Так значит, Пол Уэндкос — твой любимый режиссер, а? — спрашивает Марвин.

— Ага, я у него начинал. Играл в его «Битве за Коралловое море» с Клиффом Робертсоном. Весь чертов фильм мы с Томми Лофлином маринуемся в подлодке на втором плане.

Марвин делает свое очередное фирменное заявление об индустрии:

— Пол, мать его, Уэндкос. Недооцененный мастер боевиков.

— Абсолютно согласен, — говорит Рик. — И, когда я попал в «Закон охоты», он подключился к проекту и срежиссировал где-то семь-восемь серий. Итак, — продолжает Рик, напрашиваясь на комплимент, — я надеюсь, двойной сеанс Рика Далтона не был слишком мучительным для вас с женой?

Марвин смеется.

— Мучительным? Перестань. Прекрасно, прекрасно, прекрасно. Значит, с Мэри Элис мы смотрели «Таннера». Ей не нравится, что в наши дни в кино так много насилия, поэтому «Маккласки» я приберег напоследок, чтоб глянуть одному, когда она пойдет спать.

Раздается едва слышный стук в дверь, и в кабинет входит мисс Химмельстин в мини-юбке, с двумя чашками дымящегося кофе для Рика и Марвина. Она осторожно ставит горячие напитки перед джентльменами.

— Это ведь из кабинета Рекса?

— Рекс сказал, вы должны ему сигару.

Агент фыркает.

— Ох уж этот прижимистый жидяра. Хорошего пинка под зад — вот что я ему должен.

Все смеются.

— Спасибо, мисс Химмельстин, можете быть свободны.

Она выходит, оставляя мужчин наедине обсуждать индустрию развлечений, карьеру Рика Далтона и — самое главное — его будущее.

— На чем я остановился? — спрашивает Марвин. — Ах да, насилие в современном кино. Мэри Элис очень его не любит. Но она обожает вестерны. Всегда любила. Пока я за ней ухаживал, мы только вестерны и смотрели. Смотреть вестерны — одно из наших самых любимых занятий, и «Таннер» доставил нам кучу удовольствия.

— Ой, это так приятно, — говорит Рик.

— Так-то всякий раз, когда мы устраиваем двойные сеансы, Мэри Элис засыпает у меня на коленях примерно за три катушки до конца первого фильма. Но на «Таннере» она уснула перед самой последней катушкой, а это было аж в девять тридцать — для Мэри Элис весьма неплохой результат.

Пока Марвин объясняет Рику зрительские привычки счастливой семейной пары, Рик делает первый глоток горячего кофе.

«Эй, а вкусно, — думает актер. — У этого самого Рекса правда лучший кофе».

— Фильм кончается, она идет спать, — продолжает Марвин. — Я открываю коробку гаванских, наливаю себе коньяка и смотрю второй фильм в одиночестве.