— Нам помогал дизай…

Их беседу прервал крик.

— О Боже, это опять он… — простонала Мэй и выбежала из комнаты.

— Дьявол, вот так сирена, — поморщился Винс.

Детектив подошел к кроватке и заглянул внутрь.

— Чтоб меня черти жарили… — только и сказал он.

На снимке маленький уродец выглядел лучше. Его взгляд, полный злобы, сначала пригвоздил сыщика к полу, а после начал вытаскивать из него душу, дюйм за дюймом, намереваясь разорвать ее на куски.

— Будь ты проклят, — промямлил Винс, пятясь назад.

Каждый шаг давался с трудом, однако чем дальше детектив отходил, тем легче ему становилось.

— Что с вами? — обеспокоенно спросил Генри. — Вам плохо?

— Этот дьяволенок… С его проклятыми глазами… Он ужасен!

— Мне самому стало не по себе, когда он посмотрел на меня утром, — понимающе кивнул мистер Кребол. — Будто сотня мелких иголок разом впились в меня. Я чуть было не упал, благо, Мэй поддержала.

— Вы не говорили об этом у меня в офисе, — заметил детектив, все еще тяжело дыша. — Черт… До чего же отвратное чувство… Но я не заметил в колыбели тела Джонни. Куда оно исчезло?

— Исчезло… Что? — выпучил глаза Генри.

Он подбежал к колыбели, заглянул внутрь и отшатнулся.

— Боже… Он пропал.

Винс пересилил себя и еще раз подошел к кроватке.

Уродец был весь перемазан кровью. Как и простыня, на которой он лежал. Вдобавок, гаденыш что-то пережевывал, громко чавкая.

От внезапной догадки Винсу стало не по себе. Он с трудом сдержал рвотные позывы и, отступив на шаг, дабы больше не встречаться с уродцем взглядом, сказал:

— Либо убийца возвращался сюда снова и забрал тело вашего малыша… Либо этот ублюдок попросту сожрал его.

— Боже… — побледнев, пролепетал Генри. — Боже!

— Простыня в крови. Он — тоже в крови и при этом что-то жует…

Он отошел к стене, уткнулся в нее лбом и зажмурился.

— Думаю, лучше перейти к осмотру окна… Точнее, того, что от него осталось, — немного растерянно пробормотал Винс.

Он прошел мимо кроватки, стараясь не встречаться взглядом с зеленым людоедом; остановился у самого подоконника и присел на корточки.

Ковер пестрел мелкими и крупными осколками. То тут, то там валялись щепки и сломанные рейки.

Сыщик встал на ноги, выглянул наружу.

— Мистер Кребол, — позвал он, не оборачиваясь. — Давно тут появилась эта вмятина в асфальте?

— Вмятина?

— И трещины. Мне плохо видно отсюда, но, кажется, они довольно глубокие.

— Трещины? — снова переспросил Генри.

Он подошел к сыщику и прищурился.

— И вправду! Нет, раньше я этого не замечал.

— А сегодня утром?

— Мне было не до того… Утром я и вовсе в окно не смотрел.

Сыщик покивал, а потом неожиданно перегнулся через подоконник и замер в таком положении.

— Вам плохо? — забеспокоился Генри.

— Нет, все в порядке, — ответил сыщик, не разгибаясь. — Я просто хотел убедиться, что на стене нет никаких следов.

— Убедились?

— He-а. Следы все-таки есть — нехилые борозды, между прочим. Как будто следы когтей…

— Надеюсь, вы шутите? — невпопад рассмеялся Генри. Судя по всему, он был на грани нервного срыва.