Звонкий смех перебил ее. Кружок фей слушал рассказчика – Том не смог припомнить странное имя эльфа.

– После смерти Джонатана сэр Рассел обещал позаботиться о Бетан и ее сыне – о тебе – при одном условии.

Том понял, что они приступают к самому трудному.

– Что же должна была сделать моя мать? – спросил он, уже начиная догадываться.

– Она должна была пообещать никогда не рассказывать тебе, кто твой отец. Когда ей предстояло вернуться к ундинам – после того как тебе исполнилось десять лет, – сэр Рассел заставил ее поклясться еще в одном. О, она не хотела покидать тебя, она, молила самых главных магов, но ничего нельзя было сделать. Таков наш закон, то, чем мы не можем управлять. Итак, он обещал позаботиться о тебе, если Бетан заставит тебя забыть все, что ты знал о волшебном народе. У нее не оставалось выхода, ей пришлось согласиться, хотя она и спрятала книгу среди других на верхней полке в надежде, что когда‑нибудь ты найдешь ее.

– Этот... – он готов был проклинать память своего деда, но сдержался. Слишком многое произошло между ними прошлой ночью, и очень многое изменилось.

На террасе крыши Том опустился на колени под дождем, до дурноты потрясенный тем, что произошло с Нелл Квик. Ее почерневшее тело лежало на каменном полу, от него, несмотря на ливень, шел удушающий дым.

Когда молодой человек вернулся в комнату с горящими свечами и усыпанным осколками стекла полом, Дженнет и Ригвит ждали его, Хьюго по‑прежнему сидел на полу, глядя прямо перед собой, а его разум пребывал где‑то в другом месте.

– Ты видела что случилось, – сказал Том девушке, продолжая идти с ней рядом через лес. – После того как мы бросились друг к другу, а Ригвит принялся стирать меловую пентаграмму.

– Эта вещь приносит зло, особенно если она начертана ведьмой, – перебила его Дженнет, – Ригвит знал ее могущество.

Том кивнул. Теперь он очень хорошо понимал значение этого символа.

– Я подошел к деду. Я... Я думал, что он уже мертв. Но глаза его приоткрылись, когда я сел рядом с ним на кровать. Он взял меня за руку...

– Я видела, – Дженнет на ходу тесно прижалась к нему.

– Ты слышала, что он сказал? У него был такой слабый голос.

– Да, Том.

– Он назвал меня Джонатан. Он назвал меня именем моего отца. Но затем его глаза открылись шире, и я прочел в них узнавание. И я увидел кое‑что еще. В первый раз... там светилась привязанность.

– Нет, Том. Это была любовь. Я видела ее, я ощущала ее.

Молодой человек ненадолго замолчал.

– Дед назвал меня Томом, – он взглянул на Дженнет, и она грустно улыбнулась. – Он назвал меня Томом и крепко сжал мою руку, всего на несколько секунд, но это сказало мне больше, чем слова. А затем он сказал: «Заботься о них. Мир нуждается в них сейчас больше, чем когда‑либо». Его рука упала, и мой дед умер. И только когда я позже говорил с Хартгроувом, я понял, кого он имел в виду. Он хотел, чтобы я позаботился о волшебном народе.

Впереди среди деревьев мелькнуло озеро.

– Я спросил старого слугу, почему мнение сэра Рассела о вас изменилось, и он рассказал мне, что это произошло после того, как он окончательно ослабел. Кстати, болезнь моего деда вовсе не была вызвана какими‑нибудь магическими заклинаниями Нелл Квик.