Изменить размер шрифта - +
., это должно означать…

Она замолчала, погрузившись в свои размышления. Глаза ее сузились. Потом она проговорила медленно, как человек, старающийся решить какую-то сложную задачу. — Слепая ненависть.., да, слепая ненависть. Но и слепец может по чистой случайности угодить прямо в сердце. — А что потом, мистер Бертон?

Это мы должны были узнать еще прежде, чем закончился день.

 

 

— Ох, Партридж, это ужасно!

— Ужасно, барышня. Стыд и позор — лишить себя жизни. Даже если ее довели до этого, беднягу.

Джоан инстинктивно почувствовала правду, и ей стало не по себе.

— Неужели?.. — спросила она взглядом, и Партридж кивнула.

— Правда, барышня. Одно из этих мерзких писем.

— Какой ужас, — прошептала Джоан. — Какой ужас. И все же не понимаю, зачем ей было кончать с собой из-за такого письма.

— Похоже, что в этом письме что-то было правдой, барышня.

— Но что?

Однако на этот вопрос Партридж не хотела или не могла ответить. Джоан пришла ко мне в комнату бледная и напуганная. Происшедшее казалось тем ужасней, что миссис Симмингтон не принадлежала к людям, с мыслью о которых связывается представление о какой — либо трагедии.

Джоан заметила, что мы могли бы пригласить Миген побыть пару дней у нас. Элси Холланд, сказала она, сможет отлично заботиться о детях, но Миген с нею определенно рехнется.

Я согласился. Я вполне мог представить, как Элси Холланд выдает одну утешительную фразу за другой и ежеминутно предлагает чашечку чаю. Приветливое создание, но не тот человек, которого могла бы сейчас вынести рядом с собой Миген.

После завтрака мы отправились к Симмингтонам. Оба мы немного нервничали. Наш приезд мог выглядеть как болезненное любопытство, которое часто вызывают чужие несчастья. Нам, однако, повезло — у самых дверей мы встретили Оуэна Гриффита, как раз выходившего из дома. Он дружески поздоровался со мной, и его озабоченное лицо прояснилось.

— Здравствуйте, Бертон, рад, что вас вижу. То, чего я опасался, произошло. Черт бы все побрал!

— Здравствуйте, доктор, — проговорила Джоан голосом, каким она обычно разговаривает с нашей глухой, как пень, тетей.

Гриффит растерялся и покраснел.

— Ох.., здравствуйте, мисс Бертон.

— Я решила, что вы меня, вероятно, не заметили, — продолжала Джоан.

Оуэн Гриффит покраснел еще больше. Сейчас он выглядел воплощением застенчивости.

— Прошу прощения.., я.., я задумался.., правда.., я не заметил вас…

Джоан, однако, была безжалостна.

— Казалось бы, я обычного, среднего роста.

— Все-таки ниже среднего, — твердо прошептал я ей и снова повернулся к Гриффиту.

— Знаете, доктор, мы с сестрой хотели бы спросить — не лучше ли будет Миген пару дней побыть у нас. Как вы думаете? Не хотелось бы навязываться, но ей, бедняге, сейчас, должно быть, очень нелегко. Как, по вашему мнению, посмотрит на это мистер Симмингтон?

Гриффит на мгновенье задумался.

— Это было бы великолепно, — сказал он наконец. — Девушка она странноватая, нервная и неплохо было бы, если бы она смогла хоть на пару дней отключиться от всего этого. Мисс Холланд творит прямо чудеса, но работы у нее, правду говоря, выше головы и с мальчиками, и с самим Симмингтоном. Он совсем расклеился — сломленный человек.

— Это было, — заколебался я, — самоубийство? Гриффит кивнул.

— Да. О несчастном случае не может быть и речи. Написала на клочке бумаги: «Больше не могу». Анонимка пришла, видимо, вчера вечерней почтой.

Быстрый переход