— Вы считаете, что эти письма у нее на совести?

— К сожалению, в этом не приходится сомневаться, — сказал Нэш и добавил, обращаясь к Эме:

— Вам придется пойти с нами, мисс Гриффит. С адвокатом вы получите возможность встретиться в любой момент.

Оуэн выкрикнул:

— Эме?

Она быстро прошла мимо него, не подняв взгляда.

— Не говори со мною, — сказала Она. — Ничего не говори. И, ради бога, не смотри на меня!

Они вышли. Оуэн стоял, как человек, увидевший привидение. Немного подождав, я подошел к нему.

— Я могу что-нибудь для вас сделать, Гриффит? Если да — только скажите.

Он проговорил, словно во сне:

— Эме? Я не верю в это.

— Возможно, это ошибка, — попытался я хоть как-то его утешить.

— Если бы это была ошибка, она бы вела себя иначе. Но я бы никогда в это не поверил. Не могу поверить.

Он упал в кресло. Я пошел поискать капельку виски и принес его, чтобы хоть чем-то помочь. Он выпил и немного пришел в себя.

— Ничего, выдержу. Теперь уже все в порядке. Спасибо, Бертон, но больше вы для меня ничего не можете сделать. Никто не может.

Дверь отворилась и вошла Джоан. Лицо у нее было белым, как полотно.

Она прошла по комнате к Оуэну, а потом посмотрела на меня.

— Уходи, Джерри, — попросила она. — Я сама. Выходя, я видел, как она опустилась на колени у кресла Оуэна.

Вспоминаю, что Джоан пришла домой страшно бледная и расстроенная, а я, пытаясь развеселить ее, сказал:

— Ну, кто из нас становится ангелом — хранителем?

Она улыбнулась, жалко и с усилием, а потом вздохнула:

— Он говорит, что я ему не нужна, Джерри. Он такой гордый и неприступный.

Я ответил:

— Моей девушке я тоже не нужен…

Мы посидели минутку молча, а потом Джоан сказала:

— Что-то представители семейства Бертонов не пользуются спросом!

Я заметил:

— Не беда, дорогая, все-таки у меня есть ты, а у тебя — я!

Но Джоан возразила:

— Понимаешь, Джерри, сейчас это для меня слабое утешение…

Оуэн пришел к нам на следующий день и вел себя как герой какой-то мрачной мелодрамы. Джоан была великолепна, фантастична! Куда девались ее насмешки и придирки! Просто, естественно она предложила ему пожениться — сразу же, если он хочет. Оуэн, однако, не хотел этого допустить. Нет, она слишком хороша, деликатна, чтобы втаскивать ее в ту грязь, которая разольется вокруг них, как только о деле Эме заговорят газеты.

Я люблю Джоан и знаю, что она — хороший товарищ и в беду и в непогоду, так что все эти возвышенные речи порядком обозлили меня. Довольно раздраженно я сказал Оуэну, чтобы он не был таким чертовски благородным.

Потом я пошел на Хай — стрит и убедился, что языки там уже работают полным ходом. Эмили Бартон заявила, что никогда по-настоящему не доверяла этой Эме Гриффит. Жена какого-то лавочника со вкусом распространялась о том, что мисс Гриффит всегда казалась ей немного странной…

От Нэша я узнал, что обнаружились и новые улики против Эме. При обыске обнаружились страницы, вырезанные из книги Эмили Бартон, — их нашли в чулане под лестницей, завернутыми в старые обои.

— Отличное, между прочим, место, — сказал с уважением Нэш. — Никогда нельзя быть уверенным, что какая-нибудь любопытная служанка не захочет порыться в вашем письменном столе или в запертом ящике, но чулан, полный негодных теннисных мячей и старых обоев, никто не откроет — разве что впихнуть туда еще какой-нибудь хлам.