«Черт! — мелькнула у Локиса мысль. — Да он же пытается говорить на западно-полесском наречии! На хрена, спрашивается, ему это надо?»

— Диду, — вмешался он в разговор, решительно направляясь к грибнику и убирая «Катран» в ножны под рукавом кожаной куртки. — А що ты здесь робишь? Гуторишь, что с контрразвидки. А що в Войске Червоном служил, а сам як шаромыга собран? Сдается мени, що богато ты брешешь…

Мужик на короткое мгновение опешил, услышав уверенный голос, говорящий на вполне сносном суржике, и не успел среагировать. Кулак Володи мягко ушел в его правый бок, под печень. Грибник охнул и, схватившись за живот, согнулся пополам, слегка приседая, но палку при этом из рук не выпустил.

Вторым ударом в челюсть Локис опрокинул мужика на землю. Падал тот как-то театрально, не по-настоящему, и почти сразу же начал подниматься. Володя хотел было ударить его еще раз с ноги, но не успел: на грибника со всего размаху навалился Демидов. Сто килограммов здорового, молодого тела плотно придавили мужика к земле, не давая возможности не только шевельнуться — просто вздохнуть!

— Лежать!!! — прохрипел Купец, выворачивая руку грибнику, одновременно вжимая его голову своим коленом в землю. — И не дергайся, шею сверну! Или руку сломаю…

Мужик, несмотря на предупреждение, попытался вывернуться из-под Демидова, однако на ноги ему уже взгромоздился Чижов, торопливо вытаскивая из кармана куртки кусок парашютной стропы. Петро Круглов помогал удерживать ноги. Мужик оказался довольно жилистым и вертким. Несмотря на то что на нем практически сидел стокилограммовый гигант Демидов, а на ногах — Семен, в котором было не меньше восьмидесяти пяти, он продолжал выворачиваться из захвата, пытаясь скинуть с себя Купца и Чижа.

Локис, подскочив к безуспешно пытавшемуся вырваться мужику, привычно связал петлю из своей стропы и ловко накинул ее на запястье заломленной руки. Затянув петлю, перекинул стропу через шею и натянул ее так, что голова у мужика задралась, как будто его взнуздали. Он захрипел, его сопротивление ослабло.

— Подтяни руку ближе к затылку, — попросил Локис Купца и, когда тот это сделал, быстро захлестнул свободный конец стропы на том же запястье. — Все, теперь много не подрыгается, — констатировал он, распрямляясь. — Теперь можно спокойно поговорить о делах наших скорбных…

— Это точно, — поддакнул Демидов, тоже поднимаясь с земли, точнее с грибника, на котором он все это время сидел. — Теперь можно и поговорить. Спокойно и без нервов…

— Кто вы такие? — зло прохрипел мужик. — И что вам от меня надо?

Особая связка, которой связал его Локис, не позволяла ему делать резких движений. При любой попытке даже просто шевельнуться стропа врезалась в кадык. К тому же Чижиков и Круглов скрутили ему ноги.

— Не, — покачал головой Купец, — спрашивать буду я. А ты, если хочешь остаться живым, будешь отвечать. Итак, что ты здесь делал, мы поняли, а вот кто ты такой, не знаем. Кстати, что ты там насчет контрразведки бурчал?

Грибник тяжело сглотнул и, зло покосившись на Купца, присевшего перед ним на корточки, сдавленно проговорил:

— С чего это я должен с вами откровенничать?

— Ну, хотя бы ради знакомства, — пожал широкими плечами Демидов. — А то, понимаешь ли, общаемся, а кто такой — не знаем… Не по-людски это как-то…

— Я тоже не знаю, кто вы такие! — просипел мужик.