– Не волнуйся! – сказала Ленка и вздохнула завистливо. – Вот ты в театр пойдешь, а мне теперь приходится сидеть сиднем, словно затворнице какой-то!

– Ну, – серьезно сказал Домовой, – вообще-то, беременным полезны прогулки. Свежий воздух… – Ох! – всплеснула руками Ленка. – Воздухом я и с балкона подышу! Я по магазинам хочу прошвырнуться, в гости к подругам зайти! Понимаешь?! – Понимаю! – сказал Вадим. – Но такова, с позволения сказать, женская доля. Мужчина добывает пищу, женщина рожает и растит детей. – Ну, все! – Ленка тяжело сползла с дивана и принялась выталкивать Домового в прихожую. – Он мне тут про женскую долю будет рассказывать! Опоздаешь в театр!

Но он отлично знал, что пробуждения не будет. Не будет никогда.

Степь вокруг была необыкновенно тиха. Евгений огляделся. Справа, если быть точнее – с востока – протекала река. Направляясь в эти края, Невский постарался навести справки при дворе приемного отца, графа Дейла, где, в частности, побеседовал с одним бродягой-поэтом. Почувствовал в нем родственную душу, несмотря на разницу в несколько веков. А поэт придерживался традиций своего времени в смысле гипербол – во всяком случае, река была описана им как полноводный поток, неукротимый в своем быстром беге и несущий стволы могучих деревьев, словно соломинки. В реальности этот самый поток выглядел довольно жалко.

– Сила воображения! – усмехнулся Невский.

Что ж, тем лучше. Он спешился и пошел вниз к реке, ведя коня в поводу. Нужно поискать переправу – на другой стороне начиналась дубрава, где можно было укрыться от непогоды. Правда, в старые дубы особенно любит попадать молния, но всегда лучше надеяться на лучшее.

Берег был обрывистый, под кручей усеян отверстиями ласточкиных гнезд. Еще ниже, ближе к воде, Невский заметил черный зев пещеры, над сводом нависали сухие корни. Отодвинув их шелестящий полог, он заглянул внутрь – пусто. Пещера была глубокой, но Невский не осмелился двигаться дальше, боясь, что своды начнут осыпаться.

Он прошептал несколько коротких заклинаний, которым его обучили в замке графа. Не то чтобы он верил, что эти слова способны отогнать злых духов, но говорили, что они помогают даже тем, кто не верит.

Никакой реакции на слова не последовало. Зато спустя несколько секунд над рекой разразилась настоящая гроза, и это заставило его отбросить все колебания и войти в пещеру. Снаружи сразу стало темно, как в глухую полночь; время от времени мрак разрезала вспышка молнии. Сидя у входа, Евгений смотрел, как пенится под струями дождя вода в реке. Вода не пугала его, один раз он уже пережил стремительно падение в бездну, оказавшуюся куда глубже невского русла. Он помнил свой полет сквозь безвременье и темные тени, тянувшиеся к нему со всех сторон. А потом свет и спасительный воздух, ворвавшийся в легкие. Ему повезло дважды – если бы рядом не оказалось рыбачьей лодки, он вряд ли доплыл бы до берега в студеной морской воде. Цепь совпадений, но, может быть, что-то стоит за ними. Хотелось верить, что все не случайно! Очень хотелось верить.

Конь, который без труда поместился под сводом пещеры, испуганно прижимал уши и переступал с ноги на ногу. Невский прикоснулся к нему, успокаивая. Жаль, что в замке его приемного отца не знали заклинаний, усмиряющих дождь, а ведь есть, говорят, такие умельцы, что могут управлять погодой.

Прошло около получаса, и Невский стал понимать, что знакомый поэт не особенно преувеличил со своим описанием – реку раздуло от дождя, и если «могучие стволы» пока еще по ней не плыли, то сучья и палки действительно появились.

Он глубоко вздохнул. В этот момент за его спиной в глубине пещеры послышался какой-то неясный шум. Евгений откинул плащ, но не стал вынимать меч – в такой тесноте орудовать им было несподручно, да и вряд ли в нем была сейчас необходимость.