– Во‑первых, сто экземпляров «Моби Дика» Мелвилла в бумажных обложках. Затем – двадцать пять детекторных приемников с наушниками, по два наушника к каждому из приемников. Затем – пару «Эмпайр стэйт билдингов» или три «Радио‑сити» – выбор оставляем на ваше усмотрение: какой вариант кажется проще в реализации. Заранее предупреждаем: здания нам нужны только с неповрежденными фундаментами. Приличную копию статуи Праксителя «Гермес». И электрический тостер выпуска начала сороковых годов. Вот, пожалуй, и все. Верно, Тесей?

Тесей согнулся в три погибели так, что нос его покоился на коленях.

Хебстер застонал. Перечень был не столь страшен, как можно было ожидать; обычно хозяева перваков, кроме электробытовых приборов, стремились заполучить большие художественные ценности землян, а у него сейчас было слишком мало времени, чтобы торговаться. Но два «Эмпайр стэйт билдинга»!

– Мистер Хебстер, – вновь раздался взволнованный щебет секретарши по интеркому, – эти следователи… Мне удалось собрать толпу в коридоре, которая двинулась к лифтовой, чтобы не выпустить их из кабины, когда они поднимутся на наш этаж… и я заперла… Я хочу сказать, что пытаюсь… но не думаю… Не могли бы вы сами…

– Умничка! Ты все делаешь как надо!

– Это все, что мы хотим, Тесей? – снова заговорил Ларри. – Г‑га – Г‑га?

Хебстер услышал грохот в приемной и топот бегущих по паркету людей.

– Послушайте, мистер Хебстер, – произнес после некоторого раздумья Тесей, – если вы не хотите купить предлагаемый Ларри детектор «Редукцио ад абсурдум» и вам не нравится мой метод украшения лысых голов, несмотря на всю внутренне присущую ему эстетичность, то подумайте о такой системе нотной записи, с помощью которой…

Кто‑то дернул дверь в кабинет Хебстера, но она была заперта. Раздался стук в дверь и незамедлительно повторился, но уже куда более настойчивый.

– Он уже нашел что‑то, что ему нужно, – раздраженно выпалила Лузитания. – Да, Ларри, это был полный перечень.

Хебстер раздраженно поморщился.

– Ладно! Слушайте меня внимательно: я могу дать вам все, что вы просите, кроме двух «Эмпайр стэйт билдингов» и трех «Радио‑сити».

– ИЛИ трех «Радио‑сити», – поправил Ларри. – Не пытайтесь нас провести. Два «Эмпайр стэйт билдинга» ИЛИ три «Радио‑сити» – по‑вашему собственному усмотрению. Неужели для вас это не имеет значения?

– Откройте дверь! – раздался в приемной рев разъяренного быка. – Я требую – именем Объединенного Человечества!

– Мисс Зайденхейм, откройте дверь, – громко крикнул Хебстер и подмигнул секретарше, которая неторопливо поднялась, потянулась и в глубокой задумчивости направилась к запертой двери.

Послышался яростный удар в дверную филенку – ясно было, что двое дюжих следователей решили не жалеть своих плеч и, навалившись всем весом, выбить дверь. Хебстер ничуть не сомневался в том, что двери в его кабинет способны выдержать напор средних размеров танка. Но вместе с тем прекрасно понимал, что дальнейшее промедление грозит ему немалыми неприятностями: Особая Следственная Комиссия не позволит долго водить себя за нос. С ней шутки плохи. Эти ребята знают и находящихся на их попечении перваков, и тех дельцов, которые водятся с перваками. Объединенное Человечество наделило членов комиссии полномочиями сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы – если таковые вообще придут им в голову.

– Поймите, вопрос совсем не в том, что я больше не желаю тратить свое драгоценное время на бесплодные переговоры с вами, – скороговоркой выпалил Хебстер, выпроваживая перваков к запасному выходу, расположенному позади его письменного стола.