– Ну, как тебе наряды? Я постарался учесть твои пожелания, – и тут же спохватился: – Прости, я не хотел…

– Вам не за что извиняться. Ткань и покрой чудесные. Спасибо.

– Тогда одевайся. Не будем откладывать твою первую прогулку.

С этими словами Интар позвал слуг и велел им помочь юноше переодеться в то, во что он пожелает. Те со всех ног кинулись исполнять поручение. В считанные минуты халат и шаровары слетели с Зариме, обнажая золотистую кожу. Интар отметил, что юноша не так хрупок, как показалось на первый взгляд. Телосложение гибкое, а под кожей перекатываются вполне рельефные мускулы. Еще одна странность – на теле ни единого волоска.

Поняв, что рассматривает, мужчина шумно вздохнул и, наверное, впервые вознес хвалу богам за то, что юноша слеп и не может видеть этого жаркого взгляда, почти с грустью наблюдающего, как красивое тело скрывается под слоями ткани. Под конец Интар собственноручно застегнул на Зариме пояс с кинжалом, сказав:

– Вот, теперь ты готов. Как, в седле держаться умеешь?

– Не знаю, – легкое пожатие плеч.

– Что ж, ладно, я тебя научу. А пока поедешь в одном седле со мной, – мужчина пожалел, что здесь не в ходу кареты, паланкины ему не нравились из-за медлительности.

– Хорошо, – кажется, юноша даже доволен этим фактом.

Взяв Зариме под руку, Интар направился к конюшне. Зная норов своего коня, мужчина решил сначала познакомить их. Но, к удивлению Интара, при приближении Зариме конь повел себя несколько странно: сначала полез знакомиться, позволяя чужой ладони ласково пройтись по храпу, потом встал, как вкопанный. Сам юноша доверчиво протянул мужчине руку, помогая втащить себя в седло.

Медленной рысью они выехали за ворота, и город принял их в свои объятья. Пользуясь тем, что вечерние улицы малолюдны, конь сам убыстрил бег почти до галопа. Зариме это ничуть не взволновало. Его даже не потребовалось придерживать сильнее. Юноша словно врос в седло перед Интаром. Даже не верилось, что у него совершенно нет опыта верховой езды.

Для первого раза Интар решил свозить Зариме к морю. Там в такое время почти безлюдно, если не соваться в портовую зону, – то, что нужно для юноши, слишком много времени проведшего в четырех стенах. Конечно жаль, что он ничего не увидит – пейзажи здесь прекрасные, но сам Зариме ничуть не переживал по этому поводу.

Они спешились почти у самой водной кромки. Зариме жадно вдыхал морской воздух. Прислушивался к гулу моря, но держался на почтительном расстоянии от пенных волн. На вопрос Интара – к чему такие опасения, юноша понуро ответил:

– Не люблю воду. Она холодная и чужая.

– Море может быть теплым, как молоко.

– Не для меня, – вздохнул Зариме, плотнее укутываясь в бурнус.

– Ты не заболел? – всерьез обеспокоился Интар, сделал шаг ближе и пощупал юноше лоб. Кажется, тот сам подставился под руку. – Горячий, – констатировал мужчина. – Очень похоже на жар.

– Нет, все в порядке, – возразил Зариме. – Просто я всегда такой. Я же вырос в пустыне.

Тут Интару было нечего возразить. Потомственных бедуинов он как-то не щупал. Поэтому сказал:

– Что ж, тогда завтра просто поедем в гости. А сейчас домой.

– Хорошо.

Зариме легко и непринужденно поймал узду коня и протянул ее Интару. Тот взял, и уже помогая юноше забраться в седло, спросил:

– Ты раньше ездил на лошади?

– Нет, только с вами.

– И не боишься?

– Чего?

– Хотя бы моего коня.

– Зачем? Он же хороший!

Словно в подтверждение своих слов парень потрепал конскую холку, и конь довольно заржал.