|
Она отчетливо выговаривала каждое слово, глядя ему в лицо: ее серые глаза не позволяли проявить неповиновение. Он зажал ремешок зубами и откинул волосы назад, чтобы перевязать их, но раненая рука не слушалась в таком положении. Ему не удавалось заплести косу, и он со вздохом разочарования выпустил ремешок из зубов. - Лио. - Могу помочь, - сказала она, - раз у тебя болит рука. Он взглянул на нее. Сердце на миг перестало биться. Никто не имел права касаться волос юйо, кроме ближайших родственников или женщины, находившейся с ним в интимной связи. - Но ты мне не родственница, - сказал он. - Да, мы далеки от родства. Значит, она знала, что делает. Он пытался найти какой-то ответ, но лишь бессильно повернулся к ней спиной, продолжая попытки заплести косу непослушными пальцами. И тут же почувствовал прикосновение Моргейн. Пальцы ее были проворными и мягкими, и она принялась плести косу с самого начала. - Боюсь, что мне не удастся заплести настоящую косу нхи, - сказала она. - Когда-то давно мне приходилось заплетать косу кайя, к которым я принадлежала. - Сделайте как у кайя - мне это не будет стыдно. Моргейн, касаясь его очень нежно, сплела косу, и Вейни в молчании наклонил голову, чувствуя, что не сможет заговорить, даже если захочет. Они были уже давними друзьями, он и она, весьма сильно разделенные по происхождению в пространстве и во времени, и отношения между ними были илин и лио - но он чувствовал, что на самом деле это было не так, что-то в их отношениях было очень неправильно. Вейни боялся, что в действительности это... но эту мысль он постарался выбросить из головы. Она закончила, взяла из его рук ремешок и затянула его. Узел воина был хорошо знаком и вместе с тем непривычен ему, он заставил его вновь вспомнить о Моридже и Карше, где ему позволено было его завязывать. Он повернулся, встретил ее взгляд, не опуская глаз. Это тоже было ему непривычно. - Есть многое, чего мы друг в друге не понимаем, - сказал он. - Да, - сказала она. - Многое, - она отвернула лицо и стала смотреть в темноту, и внезапно он понял, что внизу тишина - ни лязга оружия, ни отдаленных криков, ни лошадиного ржания. Остальные тоже заметили это. Мерир встал и оглядывал поле, но были видны только смутные очертания каких-то предметов. Леллин и Сизар склонились над камнями, пытаясь что-нибудь разглядеть, но тоже, похоже, ничего не видели. Затем откуда-то издали послышались крики - не воинственные, а вопли ужаса. Это продолжалось долгое время и доносилось из разных места. А после наступила полная тишина. Над восточным горизонтом появились проблески рассвета. Свет дня, как всегда в Шатане, пришел медленно. |
