В этой комнате были крытые зеленым сукном столы, те самые, которые навлекли бедствие на лорда Линча. При виде этих столов Карине хотелось крикнуть, что их надо сжечь, предать анафеме, навеки отнять у мужчин, готовых выбросить все, что имеют дорогого, за один миг возбуждения, когда ставят свою удачу против удачи других.

Лорд Линч подвел ее к обитому парчой дивану в дальнем конце комнаты и помог сесть. Расположившись на диване, Карина не забыла аккуратно расправить свои юбки. Как истинная женщина, она была счастлива, что в этот трагический и переломный момент не чувствовала себя ни подавленной, ни жалкой. Вряд ли это было бы возможно, если бы она не оделась с особой тщательностью. Да и материнские жемчуга, которые Карина ощущала на шее, поддерживали ее.

Гости лорда Линча один за другим тянулись в гостиную. Было заметно, что они чувствуют себя не в своей тарелке и не находят нужных слов. Поэтому они говорили только между собой, а лорд Линч, решительный и суровый, с нахмуренными бровями и непроницаемым лицом молча стоял у камина.

Когда молчание стало просто невыносимым, дверь открылась и в комнату вошел доктор. Это был мужчина средних лет, с добродушным лицом. Лорд Линч поздоровался с ним за руку.

– Очень любезно с вашей стороны, что вы пришли так быстро, доктор Далтон.

– Это счастье, что я обедал поблизости.

Под кустистыми бровями доктора светился острый и проницательный взгляд. Оглядев присутствующих и задержав взгляд на Карине, он сказал:

– Я хотел бы, милорд, чтобы вы распорядились насчет экипажа. Я забираю сэра Перси в больницу.

– Он жив? – задал тот единственный вопрос лорд Линч, который был у всех на устах с той минуты, когда доктор появился в гостиной.

– Ну, конечно. Пуля попала только в руку, а не в тело.

Карина почувствовала, как рухнуло напряжение, словно оно было осязаемым. На миг она затаила дыхание, не в силах поверить тому, что услышала.

– В руку?! – изумленно повторил лорд Линч.

– К несчастью, кость раздроблена, – продолжал доктор, – и руку придется, скорее всего, ампутировать. Разумеется, окончательно все станет ясно, когда мы доставим его в больницу.

– Клянусь Юпитером! – воскликнул кто-то. – Значит, Перси больше не сможет играть в карты: ведь это его правая рука.

На лицах некоторых мужчин появились усмешки. Очевидно, они были из тех людей, которые радуются неудачам других. Вот и сейчас они не скрывали своего удовольствия по поводу того, что Перси Рокли воздалось по заслугам.

– Так он не умрет? – спросил лорд Линч, словно еще раз хотел услышать из уст доктора подтверждение его слов.

– Умрет? Бог мой! Разумеется, нет. Он просто упал в обморок и был без сознания – от страха, я полагаю.

– От страха?!

По комнате пронесся удивленный шумок.

Ничто не могло быть более убийственным для репутации фигуры масштаба Перси Рокли, как обморок при виде револьвера в дамской руке. Лорд Линч дернул за сонетку:

– Я немедленно прикажу заложить экипаж. Не нужно ли чего-нибудь еще для удобства вашего пациента?

– Нет, благодарю вас, милорд.

Доктор быстро вышел из комнаты, и тишину, возникшую с той минуты, когда лорд Линч и Карина появились на лестничной площадке, как будто прорвало. Гости начали говорить, смеяться. Многие из них почти инстинктивно потянулись к карточным столам, не минуя при этом стола с напитками, словно для возвращения к нормальной жизни после всего пережитого нуждались в рюмочке-другой, чтобы поддержать силы и взбодриться.