– Зачем ему это понадобилось? – спросил Йейтс.

– Он боялся, что я предупрежу лорда Торна. Томас не мог отпустить меня, поэтому запер здесь и заставил плыть с ним на Кирену. Но вы, наверное, сами все знаете, иначе вас бы здесь не было. Сэр Гавейн в очень серьезной опасности.

Йейтс вопросительно посмотрел на Диану, словно не знал, верить или нет истории мадам. Но умоляющее выражение зеленых глаз Венеры говорило о том, что ей можно верить.

– Мне кажется, она не лжет, – тихо проговорила Диана.

– Я готов выслушать ее версию, – согласился Йейтс. – Итак, мадам?

Венера ответила вопросом на вопрос:

– Лорд Торн с вами? Он… Жив?

Йейтс стиснул зубы.

– Да, он жив. Вы готовили его убийство?

– Нет, конечно, нет. Это Томас приказал моим лакеям убить лорда Торна. А сейчас он собирается убить сэра Гавейна.

– Мы знаем.

– Тогда вы должны остановить его.

– Вашим братом как раз в эту минуту занимаются, мадам. Нас больше всего интересует, почему он так настойчиво добивается смерти сэра Гавейна. И почему он убил Натаниеля Лансфорда.

Посмотрев на свои связанные руки, Венера облизнула сухие губы.

– Можно глоток воды?

– Конечно. – Не спрашивая разрешения, Диана подошла к столику и, взяв кувшин, налила воды.

Потом присела на край койки и поднесла воду к губам Венеры. Та сделала несколько глотков и поблагодарила улыбкой.

– Клянусь, я не знала, что брат собирается убить Натаниеля. Он все сделал, не сказав мне ни слова. А потом он попытался убить Торна.

– Но ведь нельзя сказать, что вы ни в чем не виновны, мадам, – продолжал холодно настаивать Йейтс. – Вы хотели уничтожить «хранителей» в отместку за смерть родителей.

– Да, – тихо прошептала Венера. – Но наш план заключался в том, чтобы помочь французским агентам выполнить их задание. А потом вдруг погиб Натаниель Лансфорд… – Она запнулась. – Я не могла бы хладнокровно убить лорда Торна или сэра Гавейна. Чуть ли не всю поездку я пыталась отговорить брата не применять силу. – Она повернулась к Диане: – Пожалуйста, вы должны спасти сэра Гавейна. Он в смертельной опасности.

Диана посмотрела на Йейтса:

– Джон, мы сделали здесь все, что смогли. Я хочу отправиться в Олуэн-Кастл.

– Согласен. – Он взглянул на Венеру: – Вы побудете здесь, мадам, пока мы не вернемся.

Венера горько улыбнулась:

– Конечно, сэр. Мне не остается ничего другого.

Спускаться вниз по обрыву было намного проще, чем двигаться по нему в сторону, потому что добраться до скрытого прохода Торн и Верра могли, лишь преодолев крошившуюся под руками скалу, которая к тому же торчала почти вертикально.

Дюйм за дюймом Торн отвоевывал путь, изо всех сил цепляясь за чахлые кустики папоротников и розмарина, с какой-то стати выросших здесь, выискивал трещины пошире, чтобы можно было просунуть ногу, и клял себя за то, что не догадался скинуть сапоги перед такой прогулкой. Кожаные подметки все время скользили. Слыша, как вполголоса ругается Верра, Торн понимал, что испанец вряд ли чувствует себя увереннее.

Когда они наконец очутились на узком выступе, Торн перевел дух и потер сведенные от натуги пальцы, прежде чем разгрести ими, как когтями, кучу камней, которые скрывали лаз в тайный ход.

Разбросав кучу, он обнаружил щель, в которой взрослый мужчина мог передвигаться только ползком. Кивнув Верре, Торн втиснулся в лаз первым.

Когда ползком он преодолел первую дюжину ярдов, свет померк и потом исчез совсем.