– Джу! Джулька! – от северных ворот нёсся стражник, придерживая саблю, дабы по ляжкам не хлопала. – Младшая наставница! Старший наставник просит вас пройти к воротам… Там… Там… Ну, вобщем, увидишь.

За северными воротами было шумно – группа стражей откровенно глумилась над двумя пожилыми дворянами. Судя по количеству пыльных следов на обтянутой бархатом заднице дворянчика, его неоднократно разворачивали к лесу передом, а к стражникам задом и немного наклоняли. А потом играли в "Угадай, кто?…" А судя по тому, как яростно он отряхивался и по багровому оттенку лица – он ещё ни разу не угадал. Женщине везло больше – легка сдвинутый набок парик и сползшая перчатка говорили только о том, что её вежливо подвигали, чтобы под ногами не путалась.

– Что творите-то?! – возмутилась Джурайя, протискиваясь в первые ряды и отодвигая в сторону очередного забияку. – Здравствуйте, уважаемые, чем мы можем вам помочь? – она старалась быть предельно вежливой и учтивой перед этими, как ей показалось, незаслуженно обиженными людьми.

– Так это вы та самая Джурайя, что украла нашу внучку? – мгновенно завелась благородная дама. Джурайя аж попятилась от такого напора. – Немедленно верни ребёнка, мерзавка! Если наша дочь и погибла, защищая своё дитя, это ещё не повод воровать это самое дитя у родных и близких!

Родители Анны! Джурайя чувствовала, как краска отливает от лица. Она знала, конечно же знала, что когда-нибудь ей придётся встретиться с ними лицом к лицу…

– Я никого не воровала. В городе женщина с ребёнком попросили помощи, я привела их сюда. Девочку люблю, как свою собственную, отдавать никому не намерена! – Джурайя воинственно вздёрнула подбородок, сложив руки на груди. – А что это ваша внучка, ещё доказать нужно! Чем докажете?

– Что значит – доказать?! – возмутился отчаявшийся стряхнуть следы сапог с зада грузный мужчина. – Мы знаем, что Алистрина, дочь нашей Анны, находится здесь! И ты её нам вернёшь!

– А особые приметы у ребёнка были? – скучным голосом поинтересовался подоспевший Лик.

– Что ещё за приметы?! – негодующим тоном поинтересовался испинанный господин. – Месячный ребёнок – что в нём есть особого?

– Нууу… – нее сразу нашёлся Лик, – может, родинка какая, или родимое пятно. Цвет волос опять же, цвет глаз, форма пальчиков… – уж кто-кто, а Лик точно знал, что левое бедро Лиски перечёркивает неприметное родимое пятно в форме стрелки, которое темнеет только когда ребёнок нервничает, а большие пальчики на ногах короче указательных. И что волосики растут русые, а между ними просвёркивают то тут то там огненно-рыжие волосинки, а глазки никогда не были младенчески-голубыми – они были тёмно-опаловыми, почти чёрными, и только на солнышке играли синими бликами…

– Что ты несёшь, остолоп? – заорала дама, наливаясь багрянцем не хуже мужа. – Какие ещё приметы, какие волосы-ногти-пятна! Они все на одно лицо, пока не вырастут – лысые, гладкие и орущие!

Стражники весело заржали – даже они, заглядывая иногда в коляску гуляющей Джурайи, могли дать более точное описание Ягодки. Лик с Джурайей переглянулись и пожали плечами.

– Я всё поняла, – резко казала девушка, – никакие вы не бабушка с дедушкой, а проклятые мошенники, которые детками беззащитными торгуют. Вы мою доченьку в глаза никогда не видели, иначе бы много чего рассказать могли.