— Ну, в общем, сей пафос мне понятен, — согласился Жемчужников. — Но…

— Жадность, — перебил его Гоша. — Вот корень всех бед господина Герцензона. Вы меня понимаете, Питер?

— Думаю, что да, — кивнул Жемчужников. — Но ведь кто–то должен был спровоцировать ситуацию, чтобы она так резво покатилась под откос? Кто это мог сделать конкретно? Вице–премьер Демьянов? Коллеги по нефтяному бизнесу. Вы, наконец?

— Питер! Я похож на провокатора? — Гоша расплылся в широчайшей улыбке.

— Да нет. Я не хотел этого сказать…

— Возьмите интервью у Демьянова…

— Брал. Он уходит от вопросов как лис. И этак поворачивается всем телом из стороны в сторону, — Питер очень похоже изобразил всем известную манеру вице–премьера. — Да и вы вот уходите!

— Ладно, Питер, не обижайтесь. Мне просто тема Герцензона неинтересна.

— А солидарность? — погладил короткую бородку Жемчужников.

— Нет уж! — жестко отреагировал Гоша. — Пусть он сам из этого дерьма выкарабкивается. Без меня!

Жемчужников понял, что больше на интересующую его тему Сидоров не скажет ни слова. Надо было менять тактику:

— Но мы могли бы ещё вернуться к этому разговору? Позже, позже. Если возникнут новые обстоятельства, — поторопился объяснить Питер.

— Если возникнут, я всегда готов вас видеть у себя в офисе, — пообещал Гоша.

— И всё же… — попытался ухватить за хвост уходящую тему Жемчужников. — Вернётся ли господин Герцензон в Россию?

— Разве что через задницу! — жестко бросил Гоша.

Жемчужников в ответ понятливо кивнул. Слово «задница» он знал. Многозначное такое слово. Ёмкое.

Справа под крылом вновь угадывался изгиб Москвы–реки. Блестели на солнце купола храма Успения в Троицо — Лыкове. А впереди маячили, загораживая часть неба, громады жилых многоэтажек Строгино.

Половина маршрута вокруг Москвы была пройдена. Можно было поговорить и о чём–нибудь приятном.

— Согласно латинской поговорке — деньги не пахнут. А нефть — пахнет? — как можно более светски поинтересовался Жемчужников.

Глава вторая. Самые зелёные лимоны в мире

25 января 2003 года

Марбелья

Жизнь снова налаживалась. Инесса Червинская чувствовала это не только душой, но и телом. Утренняя массажистка с волосатыми руками, похоже, прежде была боксёршей. Зато после сеанса жёсткого массажа Инесса помолодела лет этак на несколько и была готова к любым подвигам. Предпочтительнее — постельным.

Качалов прилетал сегодня дневным рейсом из Барселоны. И он, Слава, ведь специально оговорил, чтобы она заказала апартаменты на двоих. Значит, они снова будут не только соратниками, но и любовниками! А ведь до этого Инессе казалось, что вообще всё рухнуло. И что Качалов её бессовестно кинул. Но — нетушки! Она ещё ого–го как пригодится!

После работы у господина Сидорова в почётной должности гувернантки, точнее, после позорного изгнания с той работы, Инесса ни в какие няни, естественно, не пошла. Решила отдохнуть. Без исполнения тайной миссии, то есть без сверхзадачи, которую ей ставил Качалов, обычные и нудные обязанности няни ей были нужны, как позапрошлогодний снег.