|
Кузьмич шел впереди, мурлыча под нос что-то тягучее, вполне возможно, церковное. На крыльце обернулся: - К телеге шагайте, милые. Повезем вас, как бар, не бить же ножки полверсты? Метрах в десяти от крыльца стояла знакомая повозка - и возница тот же самый, сидел с равнодушным лицом опытного кучера, возившего на своем веку самые неожиданные грузы. Когда пятерка под лязг и звон плелась к нему, мимо прошла женщина лет сорока - с простым русским лицом, в черной юбке до пят, синей кофте в белый горошек и сером платке. Несла она большой глиняный горшок с мукой, и от ее взгляда у Мазура мурашки побежали по спине - именно потому, что этот мимолетный взгляд был начисто лишен и неприязни, и любопытства, да и каких бы то ни было других эмоций. Столь привычно и равнодушно сам Мазур прошел бы мимо фонарного столба или газетного киоска - каждодневных деталей быта... Кое-как взобрались и расселись, свесив ноги. Кузьмич ловко запрыгнул на высокую повозку, оказавшись рядом с Мазуром- крепок был, сволочной старичок, надо признать, ни следа дряхлости... Из-за соседнего строения, больше всего смахивавшего на амбар, выехали двое всадников- бритый Степан (бросивший на Мазура злой взгляд) и незнакомый усач. Двинулись следом за повозкой, как конвойные. Прежние караульщики распахнули ворота, повозка выехала с заимки, но повернула в другую сторону - стала пересекать долину в самом широком месте. Там тоже оказалась колея- но не столь накатанная, как та, по которой вчера везли Мазура с Ольгой. Утро и в самом деле выдалось прекрасное, небо было ласково-синим, безоблачным, темно-зеленая тайга казалась чистейшей, сотворенной пять минут назад на пустом месте- для жительства или охоты добрых, честных людей... - Как самочувствие, майор? - непринужденно спросил Кузьмич.- Ты всегда такой спокойный, или только по утрам? А если я вас всех расстреливать везу? -сзади шумно вздохнул толстяк, и старик, не глядя, презрительно бросил через плечо: - Не хныкай, вонючка, шутит дедушка, натура у него такая... Вот ты знаешь, майор, что я в тебе отметил? Ни разу ты, сокол, ни у кого не спросил, что нам всем от тебя нужно... - Ведь не скажешь,- пожал плечами Мазур. - Так спросить-то не грех? Значит, решил на расспросы времени не тратить, а сбежать при первом удобном случае, а? Соколок... А сейчас о чем думаешь? - О высоких материях,- сказал Мазур.- Галактика, понимаешь, куда-то несется в пространстве, планеты вертятся, кометы кружат, повсюду благолепие и мировая гармония - и надо ж так, чтобы обитал в тайге такой поганец, как ты, старче божий... - Не любишь ты меня, сокол,- печально вздохнул Кузьмич.- Не глянулся я тебе, убогонькой... - Так а за что мне тебя любить? - За душу мою добрую,- сказал Кузьмич с просветленным лицом.- Я тебя не мучил, красоточку твою на баловство не давал, хоть и приставали, как с ножом к горлу, иные охальники. Живешь ты у меня, как у Христа за пазухой, лопаешь от пуза, ребяток моих увечишь совершенно безнаказанно, да вдобавок обзываешь бедного старика похабными городскими словами- Ох, попался бы ты мне, старче бедный, в вольной тайге. |
