В оперативную кобуру под пиджак, сунул табельный пистолет с полной обоймой патронов. Не раз этот старый дружок выручал майора в разного рода ситуациях сопряженных с риском для жизни его самого, либо же кого-то из товарищей оперов. И Федор любовно погладил его потертую рукоять, в надежде, что и сегодня, если это понадобится, друг «Макаров» не подведет своего хозяина.

Капитан Грек со старшим лейтенантом Ваняшиным появились в кабинете вместе, точно сговорившись, ровно в девять. И если Грек выглядел малость взволнованным, то старлей Ваняшин напротив, как говорится, был спокоен, как удав. В какой-то степени предстоящий денек даже радовал его.

С бесшабашной веселостью глянув на Туманова, Ваняшин сказал:

– Николаич, ну что, дадим им?

– Дадим, – ответил Федор, пожимая крепкую руку амбала старлея.

Грек, кажется, этот диалог пропустил мимо ушей. Поздоровавшись с майором, он спросил, испытующе заглядывая Федору в глаза:

– Ну что, значит, ты все-таки, решился? Рискуешь, майор, – В глазах самого капитана отчетливо проглядывалось некоторое осуждение и одновременно скрытая зависть. Вряд ли бы он вот так, как Туманов, решился на такое. А майор их – очень смелый человек, и жаль будет, если его пристрелят. Такое Грек не исключал и потому как мог, отговаривал Федора, предлагая разного рода варианты, которые майор один за другим отверг. И когда уже больше подходящих слов для убеждений не было, Грек сказал:

– Ну, раз по-другому нельзя, то давай.

– Нельзя, Саня, – сказал Туманов.

Грек в сердцах махнул рукой.

– Эх, майор, майор. Сложишь ты когда-нибудь свою буйную головушку ни за грош, – замечание было высказано с такой заботой, что Федор невольно улыбнулся, приобняв приятеля Сан Саныча. И сказал:

– Будем надеяться, что случится это не вот сейчас.

– Будем, – согласно кивнул Грек и спросил: – Он тебе не звонил?

– Нет. Но я думаю, скоро обязательно позвонит. Ты главное, не подведи с прослушкой. Поедешь на машине за мной. Только близко не приближайся.

– За меня ты можешь не беспокоиться, – клятвенно заверил Грек. – Не знаю, как другие, – покосился он на старлея Ваняшина, – а Сан Саныч как железо, – похлопал он себя по груди. При этом в груди что-то засипело, и Лешка Ваняшин улыбнувшись, сказал:

– А железо-то, оказывается, ржавое.

Грек метнул на него сердитый взгляд.

– Ты на себя посмотри, салажонок.

Федор хлопнул ладонью по столу, и почти тут же зазвонил телефон. Греку даже подумалось, что если бы майор не хлобыстнул своей ручищей по крышке стола, телефон бы ни за что не зазвонил.

Наверное, о нечто подобном сейчас подумал и Ваняшин, потому что уставился на телефонный аппарат так же как Грек, словно ожидая, что вот-вот он прекратит звонить.

Но телефон с патологическим упрямством оглашал кабинет своими настойчивыми звонками.

Отложив недокуренную сигарету на край пепельницы, майор снял трубку и четко, как это уже было не раз, произнес:

– Майор Туманов. Слушаю?

Нетерпеливо заерзав на стуле, усатый капитан вытянулся к столу и зашептал:

– Николаич, это он?

На секунду, прижав мембрану микрофона ладонью, Федор ответил:

– Полковник Самохин, – и уже убрав ладонь, произнес бодро в трубку: – Здравия желаю, товарищ полковник.

– Чтоб черт его побрал, этого Самохина, – произнес Грек. И произнес довольно громко, за что Федор Туманов погрозил ему пальцем.

– А что так официально, Федор Николаич? – с усмешкой спросил полковник ФСО, тут же добавив: – Я бы предпочел, если бы вы обращались ко мне по-простецки, без напыщенной официальности.