Ребенок начинает играть очень рано. Что дает ему игра? Прежде всего – развитие. Он осваивает новые навыки, модели поведения – это самая эффективная форма обучения. Чем еще сопровождается игра? Интересом, массой эмоций. В том, что игра заложена в нас генетически, сомневаться не приходится – посмотрите на животных. У человека как биологического вида существует поисковая доминанта, которая все время подвигает нас что-то менять, выискивая все более и более интересные решения для удовлетворения базовых жизненных потребностей.

И «подкупает» нас эта врожденная потребность интересом, массой эмоций, драйвом. То есть поиск и игра – это две связанные, встроенные в нашу жизнь программы, которые, собственно, и обеспечивают сохранение и развитие этой самой жизни.

Но существует коренное отличие человека от животных. Животные рождаются с «закрытыми» программами адаптации и «меню» игр (они могут меняться только в условиях кардинального изменения среды или под воздействием человека). Человек же – открытая система, живущая в условиях неопределенности и поэтому имеющая избыточный запас энергии «на развитие». Программа поиска и игр (как создание сценария действий, освоение новых моделей поведения) в нем заложена с рождения, а вот «меню» игр и их направленность остаются открытыми всю жизнь.

Существует множество исследований и теорий по поводу «игр» человечества, но их объединяет несколько положений, на которые мы можем опираться.

Первое мы уже определяли – человечеству свойственно играть.

Второе – взрослому человечеству неловко в этом себе признаваться, поэтому оно играет в «серьезные» игры и дает им «серьезные» обоснования.

Маленькое лирическое отступление для примера. Футбол: один мяч и две команды игроков. Весь мир на стадионах и у телеэкранов. Какие страсти! Какие деньги! А теперь еще раз: совсем простая детская игра в мяч… Я понимаю, что сейчас хотят сказать мне многие уважаемые читатели. Только я ведь сразу предупредила, что я это для примера, а не в порядке критики. А сколько еще таких игр у людей!

Третье утверждение – в каждой игре есть правила и роли.

Четвертое – в каждой игре есть выигрыш (хоть какой-нибудь).

Пятое – игры могут быть осознанными или неосознанными.

Ну, и последнее – игры могут быть конструктивными и деструктивными.

А теперь представьте себе игры, в которых взрослые люди ведут себя неосознанно, деструктивно, нарушая все правила, путая роли и при этом получая свой выигрыш (зачастую не тот, который заявляется официально). И здесь не стоит заблуждаться относительно слова «игра». В некоторых случаях игра может быть очень серьезной, а цена победы или поражения – очень высокой. К числу глобальных деструктивных игр человечества можно отнести войну. Вряд ли участники войны считают, что «играют», а цену во множество человеческих жизней язык не поворачивается назвать «ставкой». Это уже игра, которая играет людьми.

Войны размахом поменьше – деструктивные игры, которые играют нами, – идут на многих полях сражений. Это игры внутри нашего «Я» – конфликты внутренних ролей и ценностей. Это игры внешнего «Я» – какими мы представляем себя миру. Примером может быть психологический «комплекс самозванца»: человек с низкой внутренней самооценкой, который утрированно предъявляет уверенное поведение и гиперценность себя. Все мы немножечко самозванцы.

Замечательное поле боя – семья. Тут у нас и столетние войны, и такой набор игр, что хоть открывай игровые комплексы. Игры «в родителей»: подавляющих, поучающих, пугающих, хороших – десятки ролей и сотни сочетаний. Игры «в детей»: любимчиков, отверженных, протестующих, помогающих – набор еще круче родительского.