— Эх ты! А то, что эти пацаны, получив на тех занятиях силенки и здоровье, мужиками становятся, тебе плевать? Они после армии не пойдут в крутые!

— А почему сам Игорь влетел в рэкет, пройдя даже войны? Эти чем лучше? Пока малы? Посмотри, что из них через год состоится? Половина в ворах окажется.

— Ну, это ты загнула! Такие пороки с малых лет проявляются, — спорил Женька, изредка заглядывая в комнату сына. Тот смотрел по телевизору сказку и смеялся звонко.

— Пап! А знаешь, даже волк зайцу цветы на день рождения подарил. Почему ты не принес ни мне, ни мамке? Иль про своих помнить не нужно?

— Прости, сынок, — покраснел под серьезным взглядом мальчонки.

Тот обнял Евгения за шею и сказал на ухо:

— Ладно! Так и быть, цветы подаришь мамке, а мне купишь велосипед! Договорились? Ведь я уже большой, мне пора иметь свой транспорт.

— Хорошо, куплю! — безропотно согласился Евгений.

— А маме цветы! Видишь, по телику говорят, что, если теткам не дарят цветы, они быстро стареют.

— Ладно, философ, уговорил, — погладил сына по голове.

Лелька, едва Евгений уснул, задумалась о своем — стоит иль вовсе не нужно писать ответ Сергею?

«К чему? Между нами раз и навсегда все порвано. Зачем пустые надежды, к чему подживлять прогоревший костер? Мне даже писать ему не о чем. А видимость отношений лишь навредит. Я никогда не оставлю Женьку. К Сережке тоже тепла не осталось. Все, что было, годы погасили. Лишь сны будоражат. А днем не только о нем вспоминать, свое имя забываешь. Да и не верю, что все эти годы он обходится без женщин. Впрочем, какое мне дело? Одного жаль, что даже один день из той поры вернуть невозможно…»

Утром, едва подошла к модулю, увидела, что ее ожидают. И не только Мария со сторожем Николаем, а и милицейская оперативка, стоявшая у порога пивбара.

— Ну, начался денек! — чертыхнулась Лелька, подойдя к двери.

Едва баба открыла ее, в модуль вошли трое. Следователь, участковый Сашка и третий — со знакомым лицом, но в форме сотрудника милиции.

— Жорик?! — ахнула Лелька, не веря глазам.

Человек разулыбался:

— Он самый!

— Как ты? Все в порядке? А то у меня морда до сих пор болит.

Глянула на парня и отметила, стыдясь самой себя: «А ведь красивый человек! С чего считала его ублюдком?» Вслух же сказала смеясь:

— Знаешь, впервые вижу, что мужику к лицу милицейская форма.

— Лель, как убедилась сама, тот маскарад был очень нужен.

— Понятно! Иначе бы ты не только крутых, а всех моих посетителей отпугнул! Тут же они тебя за своего в доску приняли. Так ты теперь покинешь нас? А ведь говорят, что крутых не всех отловили.

— Я уже засвечен. Но иначе было нельзя. Они могли убить вас всех, потому вмешался. Ну да свято место не пустует, — смеялся Жора.

— Леля, вы даете согласие стать свидетелем по делу, в той части, что произошло в пивбаре? — спросил следователь.

— Однозначно! А как же? Конечно, согласна! — ответила не колеблясь. И спросила: — Все эти четверо у вас находятся?

— Их уже не четверо. На воле еще двое. Но им недолго гулять осталось. Выловим. Никуда не денутся. Одна просьба будет у нас, поймите правильно. Не выходите по потемкам из дома. И сына забирайте со двора засветло. Мало ли что может стукнуть в голову подонкам. Они непредсказуемы.

Попросил также женщину прийти в горотдел после работы.

— Допрошу вас в качестве потерпевшей. Это обычная формальность. Но не единственная. Потом проведем опознание и очные ставки. Говорите все как было, не срываясь, по существу. Вы взяли заключение у врача по поводу ударов, нанесенных в тот день?

— Да! Муж настоял.