– Давно это произошло?

– Трупики примерно суточной давности. Опасаешься, что это ваш беглый диверсант мог приложиться? Да, по поводу его девчонки – полная тишина. Но мне еще с одним интересным человечком встретиться предстоит, так что, может, и проклюнется какая-нибудь информация. Если что – я сразу звякну.

– Береги себя.

Волгин отправил сообщение на пейджер Акулову. Прямым текстом про трупы говорить не стал, использовал разные дурашливые формулировки. Если коллега смысл не поймет, то хоть посмеется.

Реклама на канале «ПКТ» продолжалась. «Кто идет за „Свинским“?» Два штангиста, раскачав, сбросили со ступенек Дворца спорта юношу в очках, с прижатой к груди шахматной доской. «Сегодня – самый дохлый!»

16. Тюрьма.

Заваров валялся на «шконке» и размышлял о недавнем разговоре с тюремным опером. Подумать было о чем.

Официальным поводом для беседы послужила драка, случившаяся в камере. Подрались два мужика, прежде прекрасно друг с другом ладившие. Оба сидели за кражи, оба рассчитывали на суде освободиться, получив условные срока. Делить им было попросту нечего, да вот что-то все же не поделили. Как все началось, не заметил никто. Эти двое сидели в своем углу, разговаривали, не повышая голоса, а потом вдруг сцепились и, хотя дрались неумело, успели понаставить друг другу синяков, прежде чем их растащили.

Заваров сразу просек, что «кумовского» драка волнует постольку-поскольку. Дежурные вопросы про нее он задал и даже записал ответы в «Объяснение», заняв меньше трети площади стандартного бланка, но явно гнул в другую сторону. Интересовался отношениями в «хате», завязавшимися знакомствами, мнением о сокамерниках.

– За стукача меня принимаете? – деланно возмутился Артур.

Деланно, потому что внутреннего возмущения не испытывал. Опер делает свою работу, ему можно помогать или мешать, но какой смысл злиться? Разве что в силу традиций, о которых Артур знал понаслышке еще на воле.

– Я ведь помочь тебе хочу…

– Тогда отпустите.

– Не учите меня жить, лучше помогите материально? – усмехнулся опер и придвинул к Артуру пачку легкого «Мальборо». – Угощайся.

– Спасибо, не курю. Плохо ваша служба работает. Такие мелочи о контингенте надо знать в первую очередь.

Мент улыбнулся беззлобно, закурил и только после ответил:

– Еще ты поучи, как мне работать.

Разговаривали долго. Вскоре Артур понял, что оперативник не так прост, как показался вначале и, прикрывшись паутиной малозначительных или вовсе нелепых вопросов, твердой рукой ведет свою линию. В какой-то момент после того, как пришло это понимание, Артур запаниковал, опасаясь, что мог сболтнуть лишнего в первой половине беседы. Начал вспоминать свои ответы, поспешно их анализировать и запутался еще больше.

– Да ты меня не слушаешь! – заметил мент, прервавшись на полуслове.

– Слушаю. Только сказать мне вам нечего.

И без того не слишком-то разговорчивый, Артур замкнулся окончательно и на дальнейшие вопросы отвечал пожатием плеч и ничего не значащими междометиями.

– Времени у тебя много, так что подумай на досуге про то, о чем мы говорили, – сдался опер, поднимаясь из-за стола.