Теперь уже мой собеседник потерял дар речи. Надолго. На минуту или две. Потом, наконец, он спросил:

— Когда?

— Почти неделю назад.

— Но… — он опять надолго замолчал. — Этого не может быть.

Наверное, я после визита в морг выглядела примерно так же: шок, выраженный единственной мыслью «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Сейчас у меня в мозгах уже крутилась парочка более-менее логичных объяснений, только информации не хватало. Ну ничего, сейчас и Слава перешагнет первое потрясение и начнет соображать. Это только в мексиканских сериалах персонажи могут до бесконечности переживать на тему «ах, как же это!» Нормально устроенная голова после первого шока автоматически начинает перебирать кусочки рассыпанной головоломки, чтобы сложить из них хоть сколько-нибудь правдоподобную картинку. Бессмысленных событий не бывает — это человек запоминает еще в раннем детстве на подсознательном уровне. И на том же подсознательном уровне понимает: если что-то выглядит бессмысленным — значит, либо смотришь не с той стороны, либо не хватает каких-то важных кусочков.

— Как вы меня нашли?

Ну вот! Для того чтобы «включиться», ему понадобилось всего минуты три. Хотя вопрос он задал странный. Какая разница — «как». Но судя по шоковой реакции на мое сообщение, а еще более по тому, с какой скоростью Слава поспешил встретиться — приятелями они были все-таки достаточно близкими, тут Марк не соврал. Ладно, попробуем по-другому.

— Вам важно «как» или все-таки «почему»?

— Извините, я немного замедленно соображаю, еще не воспринял. Как — понятно, вы все-таки журналист. Он так радовался этим анализам, что наверняка рассказал и на работе, дальше — дело техники.

— Радовался? Он что, предполагал, что чего-то подцепил?

— Да нет. Он не так радовался, как, например, девица, которая узнает, что не беременна. Это было как-то, ну, юмористически, что ли… Даже не радовался, а как бы… гордился, это, наверное, ближе. Но тоже не всерьез, а с шуточками. Уговорил меня отметить такой торжественный день, выпили по бутылке пива…

— А может быть, у него в этот день что-то еще произошло? Или должно было?

— Не знаю, — Слава покачал головой. — Но думаю, он сказал бы. А то были все шуточки — ему теперь, дескать, тоже можно штамп ставить — «проверено электроникой».

— Штамп? Может, он жениться собрался?

— Да ну, это он точно бы сказал. Да я и не уверен, что именно штамп. Может, знак качества или даже, по-моему, печать. Это как-то мельком прозвучало, не помню. Пошутил еще, что так редко видимся, что за каждую встречу можно специальный тост предлагать.

— Вы действительно редко виделись?

— Да когда как, — пожал плечами Слава, при его габаритах это походило на небольшое землетрясение. — Когда раз в неделю, когда по два-три месяца не встречались. Сами знаете, дела, работа. Он и в этот раз из-за работы обратился. Что-то ему по интим-клиникам надо было сделать, ну, а я, естественно, эту кухню более-менее знаю. Рассказал ему, как и что, кто посерьезнее считается, кого совсем в упор не видят.

— Вообще или конкретно?

— Ну, три самые, как сказать, популярные я ему назвал: «Тонус», центр «Двое» и «Сюжет-клуб».

— Они действительно самые толковые?

— Вот и Марк о том же спрашивал. Тут сложно. В общем-то, все эти клиники — кстати, ни одна из них не имеет юридического права так называться — практически все они занимаются одним и тем же, примерно одними и теми же средствами.