Кошелев дважды ухнул филином. Любой охотник или егерь посмеялся бы над таким сигналом. Где это видано, чтобы сова или филин ухали среди бела дня? А городской житель и не поймёт. Для него что сова, что сорока, что филин — всё одно.

Разведчики поднялись и пошли к деревне.

— Чисто, товарищ сержант. Немцев и полицаев нет. Деревня от дорог в стороне, чего им тут делать?

— Как называется деревня?

— Воробьино.

— Хату для отдыха присмотрел?

— Так точно. Вторая отсюда. Хозяев двое, места много — вся группа поместится.

— Веди.

У избы, деревянной пятистенки, Фирсов группу остановил.

— Леонов, на часах остаёшься. Тебя минёр сменит.

— Есть.

Группа вошла в дом. Лицо и руки сразу ощутили тепло. Только тот, кто долго находился на морозе, оценит тепло домашнего очага.

— Хозяйка, мы не надолго — на постой, — не то попросил, не то распорядился Фирсов.

Старик за столом кивнул головой, хозяйка полезла в печь, достала чугунок с вареной картошкой и поставила его на стол.

Каждому досталось по две картофелины — ещё тёплые, духовитые. Разведчики положили на побеленную печь хлеб и сало, иначе их угрызть было невозможно.

Картошку вмиг съели. В боевых условиях выдавались каши, а картошку разведчики уже и не помнили, когда ели. Потом они принялись за оттаявшие хлеб и сало — после ночной пробежки есть хотелось ужасно. А ещё — спать. Фактически двое суток они были на ногах и на холоде.

Командир распорядился:

— Всем отдыхать! — самая долгожданная команда в армии.

Разведчики улеглись на пол и отключились сразу. Алексею показалось, что он едва веки сомкнул, а его уже будят.

— Леонова смени, — шёпотом сказал Фирсов.

Глава 3

В РАЗВЕДКЕ

В тёплой избе удалось согреться и поспать, и потому мороз не казался теперь Алексею таким сильным. А морозец был ядрёным, градусов двадцать пять.

Чтобы не маячить и не привлекать внимания, Алексей взобрался на крышу хозяйского сарая. На ней лежал снег, и он в белом маскхалате не бросался в глаза, зато с крыши было видно лучше и дальше. Только приходилось вертеть головой, держа под наблюдением оба конца деревушки.

Небо было хмурое, солнца не видно, ветер северный, пронизывающий, мела позёмка, и с подветренной стороны за Алексеем намело целый сугроб.

Сменить его вышел Михаил. Он покрутил головой из стороны в сторону, но часового не увидел.

Алексей видел растерянность разведчика.

— Эй, парень, ты не меня ли ищешь?

Посмеялись.

— Иди в избу, согрейся да поешь. Хозяйка картошки полный чугунок наварила, тебе оставила. Через час-два уже уходить будем.

Кто был бы против? Алексей спрыгнул с крыши, тотчас утонув в снегу едва ли не по пояс. Михаил в свою очередь забрался на крышу, а Алексей поторопился в избу.

Там было тепло, и стоял неповторимый, ни на что не похожий запах варёной картошки. Разведчики уже поели и оставили Алексею его долю: хлеб, сало, картошку в миске и солёный огурец из хозяйских запасов. Голод не тётка, Алексей быстро подхарчился. Жизнь явно стала веселее.

Разведчики отоспались, согрелись и теперь подшучивали друг над другом.