Они оттолкнулись от берега и поплыли к первому из капканов Роя.

— Как это ты начисто не выловил это болото уже много лет назад? — сказал Скотти.

— Ондатра в этом болоте никогда не переведется, Скотти. Не было еще зимнего сезона, когда я не брал бы здесь хоть сколько-нибудь.

— Может быть. Но что ты называешь сколько-нибудь?

— Три, иногда четыре крысы на десять ловушек. Иногда весной дело доходит до недомерков, но тогда я снимаю капканы и даю им подрасти. Странное дело, Скотти, но я всегда вылавливаю сначала самых старых и самых больших крыс, а потом они идут все мельче.

Рой имел право говорить об ондатрах, потому что (из них двоих) он был знатоком. Все трапперы ставили капканы на разного зверя, но большинство из них специализировалось на каком-нибудь одном. Рой работал в своем стиле — был специалистом по массовому облову. Он специализировался на том пушном звере, который собирается в большом количестве в определенном месте: бобр или ондатра живут сообществами у плотин и на болотах; они никуда с места не двигаются и ежегодным приплодом не только восполняют убыль, но еще и растут в числе. Скотти предпочитал более пугливого и подвижного, но и более ценного зверя: норку, куницу, ласку — зверей-бродяг, которых надо было уметь выследить, разведать их тропы, водопои, ночлеги.

Первый капкан был пуст, но разряжен.

— Должно быть, сорвался, — сказал Скотти, удерживая челнок на месте.

— Да нет. Это система «Виктор» с тугим предохранителем, они безотказные. Самая ловкая крыса и та не высвободится. А эта, должно быть, оттянула сторожок.

— Так почему ты не поставишь капкан поглубже в нору, чтобы она не могла зайти сбоку?

— Тогда тянет за цепочку.

Капкан был поставлен в кормежную нору. Это была небольшая впадина в рыхлом обрыве, верхняя часть ее была над уровнем воды, нижняя уходила под воду. В поисках кола, которым был заякорен капкан, Рой глубоко погрузил руки в воду.

— Ты что, достаешь его? — спросил Скотти.

— Нет. Забиваю кол поглубже.

Рой насторожил капкан и установил его в норе под водой.

— Теперь не вытянет, — сказал он. Потом срезал три или четыре тростниковых стебля и воткнул их в грязь возле капкана как скромную приманку.

Они объехали все болото, осмотрели все капканы: и в кормежках, и в ночлежных норах, и на кочках, где крысы поочередно оставляют следы пахучего липкого мускуса, вызывая на свидание или на поединок, и возле дуплистых пней, служащих им уборными. Нигде ничего.

— Осталось еще два, — сказал Рой.

— Похоже, что ты можешь поставить крест на этом болоте, — сказал Скотти.

Но в последних капканах было по крысе.

— Неплохие, — сказал Скотти.

— Средние, — возразил Рой, бросая крыс в челнок. — В первый раз у меня на этом болоте такая неудача.

— Две на десять капканов — это неплохо, Рой.

Рою пришлось согласиться, но внезапно он принял решение:

— Давай-ка пройдем еще раз. Я сниму половину этих капканов. Что им зря сидеть в этом болоте.

— А тебе что, не хватает капканов?

— Нет.

— Так зачем же снимать их?

— Зряшное дело, Скотти. Зряшное дело.

Они сняли четыре из десяти капканов и переправились на другой берег озерка, где и пристали среди гущи водорослей. Скотти вылез первым и придерживал челнок, а Рой не захотел больше мочить ноги.