|
Рассматривая их, я убедился не в том, что Ланго жулик — слава Богу, мы давно это знали, — а в том, что он круглый дурак». — «Вот как!» — «Ни больше ни меньше. Представьте себе, мой юный друг, что этот мошенник, посылавший вам готовые векселя на подпись, оставлял большой пробел рядом со словом „тысяча“, неизменно встречающийся в каждом из документов. Вы никогда не обращали на это внимания, что меня отнюдь не удивляет: ваше время было слишком драгоценно, чтобы вы занимались подобными пустяками! Так вот, да будет вам известно, что, как только ваши заемные письма снова попадали в руки старого плута, он их приукрашивал, вставляя в каждый искусно оставленный пробел цифру „два“ или „три“, а кое-где и „четыре“. Но, поскольку, к сожалению, наш друг неосмотрительно пользовался разными чернилами, одни из приписок пожелтели, а другие остались черными».
— А кто докажет, что Ален не получал этих сумм? — До чего же вы наивны, старый деревенский разиня!.. Кто? Черт побери! Ведомости почтовой конторы! Разве вы все денежные переводы делали не по почте? Я проверил их даты и суммы, и ни одна из сумм не совпадает с теми, на какие вы предъявляете иски. Полно, полно, метр Ланго, дело моего клиента четко и ясно — это понятно даже ребенку. Вы и сами это уразумели. К тому же когда я пришел к вам и сказал: «Знаете, метр Ланго, я храню у себя дело, переданное мне вашим адвокатом». — «Зачем?» — «Затем-то и тем-то. Когда я выиграю это дело, мы сочтемся». Мои доводы показались вам основательными, Ланго, так как вы сказали в ответ: «Помогите мне сначала заполучить Хрюшатник, Ришар, а потом посмотрим». И вот вы стали хозяином Хрюшатника; так что же?.. Вы не желаете ничего слышать? Тогда я сейчас же отправлюсь к своему клиенту… — И что это вам даст, болтун? — Черт возьми! Я сберегу честь благодаря тому, что исполню свой долг. По-моему, это вполне стоит тысячи франков… — Ладно, — пробурчал Ланго сердитым тоном, — давайте вексель и пересчитайте деньги. — Держите, вот он. Фактически он достался вам даром. Знаете, на какую сумму этот вексель?.. На три тысячи. Ну, а я отдаю его вам за тысячу. Вы не станете говорить, что я ростовщик: только на этом векселе я теряю две тысячи франков, не считая того, что уже потерял и еще потеряю на других. Последовала пауза, во время которой недоверчивый старик, вероятно, пристально разглядывал поддельный документ, переданный ему адвокатом. Затем Ален, приникший к отверстию глазом, а не ухом, увидел, как Ланго подходит к секретеру, открывает и снова закрывает его. — Вы не пригласите меня на ужин? — спросил Ришар. — Что ж, тем лучше, это бы меня задержало, а я должен вернуться домой пораньше… Но вы хотя бы немного меня проводите? — Черт возьми! Даже если бы я не хотел, — сказал Ланго, — мне пришлось бы это сделать. Может быть, вам лучше выйти через сад? Вы не думаете, что все эти хождения взад и вперед, в конце концов, вызовут пересуды? — Я согласен, метр Ланго. — Подождите, я только возьму ключ от сада. Еще несколько минут Ален слышал, как мужчины ходят внизу взад и вперед. Жизнерадостный адвокат, довольный удачным вечером, напевал вполголоса, а ростовщик, который никак не мог найти ключ, давал волю своей досаде под видом раздражения от бесплодных поисков. Наконец, оба ушли. Замок секретера, где хранились векселя, был заперт, но Алану показалось, что ростовщик забыл вынуть ключ. Молодой человек устремился к двери чердака, осторожно открыл ее и увидел, что оба его врага удаляются через двор. И тут Алена осенило, что, если ключ остался в замке, то он может завладеть векселями и, таким образом, вероятно, вернуть часть своего состояния. |
